— А почему ты пришел ко мне? — спросил Рено, тупо уставившись на меня.
— Ты ведь звонил мне, когда я был у Дины. Кроме тебя, никто не знает, что вчера вечером я был там. Поэтому, даже если бы у меня было алиби, мне пришлось бы согласовать его с тобой, верно?
— А ты ее случаем не порешил?
— Нет, — небрежно бросил в ответ я.
Некоторое время он молча смотрел в окно, а потом сказал:
— Ас какой стати я должен тебя выручать? Вчера у Уилсона ты меня заложил, а сегодня, значит, помощи пришел просить?
— Я ничем тебе не навредил. И без меня почти все уже было известно. Сиплый знал достаточно и все равно рано или поздно догадался бы. То, что я рассказал, ни для кого уже не секрет. Ты. ничего не потерял. И потом, ты же себя в обиду не дашь.
— Что верно, то верно, — согласился он. — Ладно, уговорил. Вчера вечером ты был в Теннере, в городском отеле. Это маленький городишко в двадцати трех милях отсюда. После встречи у Уилсона ты поехал туда и пробыл там до утра. Отвез тебя в Теннер и обратно на своей тачке парень по имени Рикер, он обычно на Бродвее околачивается, возле бильярдной Марри. Зачем тебе понадобилось в Теннер, придумай сам. И оставь мне для гостиницы образец своей подписи.
— Спасибо, — сказал я, вынимая авторучку.
— Я за «спасибо» не работаю. Просто мне сейчас позарез друзья нужны. Если надо будет договориться с Сиплым и Питом, ты, надеюсь, мою сторону возьмешь?
— О чем разговор? — заверил его я. — Как считаешь, кто будет шефом полиции?
— Пока обязанности шефа исполняет Макгроу. Вряд ли он такое местечко упустит.
— И на чьей же он будет стороне?
— На стороне Финна, конечно. Его конторе убийства так же невыгодны, как и Питу. Ничего, придется им потерпеть. Хорош бы я был, если бы сидел сложа руки, когда такие, как Сиплый, на свободе гуляют. Теперь либо я — его, либо он — меня. Он, думаешь, девицу пришил?
— Причины у него были, — сказал я, передавая ему клочок бумаги с образцом свой подписи. — Она его много раз водила за нос и закладывала.
— У тебя вроде бы с ней что-то было? — спросил он.
Я оставил этот вопрос без ответа и закурил. Он немного подождал, а потом сказал:
— Чем сидеть тут, разыскал бы лучше Рикера: должен же он знать, как ты выглядишь, если спросят.
Тут дверь открылась и в комнату вошел длинноногий парень лет двадцати, с худым веснушчатым лицом и бегающими глазками. Рено нас познакомил. Звали парня Хэнк О’Марра. Я встал, чтобы пожать ему руку, а потом спросил Рено:
— В случае чего я смогу тебя здесь найти?
— Каланчу Марри знаешь?
— Да, мы встречались, я знаю, где его бильярдная.