Создавалось впечатление, что из всех присутствующих один только Смит не посвящен в тайну. Подобная атмосфера намеков и недомолвок помогла ему с честью выйти из трудного положения. Формальный запрет уже сам по себе предполагал частичное разглашение тайны, на что ни лама, ни управитель никак не могли пойти, дабы не отягчать свою карму. Получалось, что за все последствия отвечал лишь один Смит, силой обстоятельств принуждаемый к роковому шагу, но вовсе об этом не осведомленный. Буддийская этика почти не оставляла места для вмешательства в столь сложную ситуацию, где концы и начала замыкались, очевидно, в кромешной тьме предшествующих рождений.
«Не зная всех узлов и хитросплетений нити судьбы, где остановиться, в каком месте спрямить петлю, — рассуждал лама, — не проще ли предоставить безумца собственной незавидной судьбе? И так ясно, что бежит он навстречу неотвратимому, и сильный йог Норбу Римпоче чует запах крови в прошлых его следах».
— А где другой гость, спустившийся с гор? — спросил верховный, для которого, конечно же, не остался тайной самовольный уход Макдональда. — Он еще вернется сюда или у вас назначена встреча?
На столь прямой и ясный вопрос нужно было отвечать без уверток. Ложь все равно обнаружится рано или поздно, и это отрежет все пути назад.
Смит почувствовал себя неуютно. Мало ли что встретится им в той проклятой долине? И вообще Гималаи не такое место, где можно сжигать за собой мосты.
— Я впервые увидел мистера Макдональда лишь здесь, во «Всепоглощающем свете». — Он отвечал, обдумывая каждое слово, как на детекторе лжи, опутавшем все его существо чуткими электрическими щупальцами. — И не берусь толковать чужие намерения.
— А разве вы не условились с ним о совместном путешествии за перевал? — от четких вопросов сандалового старичка веяло лютой стужей, хотя держался он как всегда безразлично-благожелательно.
Не приходилось гадать, откуда черпал верховный свои сведения. На Востоке, где путешественник кровно зависит от переводчиков, проводников и прочих, имеющих глаза и уши, но непостижимых в своей отгороженной глубине людей, нет секретов.
— Мы много о чем говорили с ним, но окончательно еще ничего не решено.
— И где же состоится наконец окончательное решение? На перевале или сразу же у реки?
— Затрудняюсь сказать, — через силу выдавил Смит.
— Ну что ж, позвольте пожелать вам успеха, — безмятежно заключил Нгагван Римпоче и, перевернув пустую чашку, дал знак об окончании аудиенции. Взяв реванш в словесном поединке, он посчитал, однако, уместным предупредить напоследок: — Все же подумайте лишний раз, прежде чем подвергать себя немыслимой опасности.