– Я – Гэндальф! – заявил волшебник.
– Первый раз слышу! – пробурчал человек. – А это что за фитюлька? – спросил он, насупив черные мохнатые брови и наклоняясь, чтобы разглядеть хоббита.
– Это мистер Бэггинс, хоббит безупречной репутации, из очень хорошей семьи, – ответил Гэндальф.
Бильбо поклонился. Шляпы он снять не мог, ибо не имел ее.
– Я волшебник, – продолжал Гэндальф. – Разумеется, я о вас слышал. Вы не знаете меня, но, может быть, знаете моего кузена Радагаста? Он живет близ южной границы Черного Леса.
– Как же, славный малый, хоть и волшебник. Одно время я с ним часто виделся. Ладно, теперь я знаю, кто вы или за кого себя выдаете. Что вам надо?
– Сказать по правде, мы потеряли наши пожитки, заблудились и очень нуждаемся в помощи или хотя бы в добром совете. Дело в том, что в горах нам досталось от гоблинов.
– Го-облинов? – переспросил человек уже менее нелюбезным тоном. – Ого, значит, вы им попались в лапы? А зачем, спрашивается, вы к ним полезли?
– Это получилось нечаянно. Они застигли нас врасплох во время ночлега в горах. Мы совершали переход из западного края в здешний. Но это долгая история.
– Тогда проходите в дом и расскажите хоть часть, коли на это не уйдет целый день, – сказал человек, открывая дверь внутрь.
Следуя за ним, Гэндальф и Бильбо очутились в просторном холле, где посредине был сложен очаг. Несмотря на летнюю пору, пылали поленья, и дым поднимался кверху к почерневшим балкам, ища выхода в крыше. Они миновали этот темноватый зал, освещенный лишь огнем очага да светом, падавшим через потолочную дыру, и вышли через небольшую дверку на веранду, стоящую на деревянных сваях. Обращенная на юг, она еще хранила дневное тепло, солнце пронизывало ее косыми лучами и золотым дождем падало в сад, заросший цветами до самых ступенек веранды.
Они сели на деревянные скамьи; Гэндальф приступил к рассказу, а Бильбо раскачивал коротенькими ножками, не достававшими до полу, посматривал на цветы в саду и гадал, как они называются, – половины из них он никогда раньше не видал.
– Я шел в горах с одним-двумя друзьями… – начал волшебник.
– Одним-двумя? Я вижу только одного, да и того еле могу разглядеть, – прервал его Беорн.
– По правде говоря, мне не хотелось вам мешать, я боялся, что вы заняты. Если позволите, я подам сигнал.
– Подавайте, так и быть.
Гэндальф пронзительно свистнул, и тут же Торин и Дори показались из-за угла дома на садовой дорожке, а через минуту стояли перед ними и низко кланялись.
– Вы хотели сказать – с одним-тремя! – заметил Беорн. – Это уже не хоббиты, а гномы!