Глава 4, в которой доброе утро тоже довольно странно
Саммерс нашарил на туалетном столе часы: они показывали пять утра. Он отвернулся к стене, удивляясь, что это разбудило его в такую рань, и вдруг сообразил, что у кровати стоит доктор Бэнкс со своим саквояжем.
– Доброе утро, – бывший коммерсант подтянул одеяло повыше. – А… э… что, с ним что-то не так?
Выглядело, будто «что-то не так», скорее, с доктором: лицо ее было бледным – краше в гроб кладут, веки покраснели, припухли; худые щеки впали еще больше.
– Доброе утро, мистер Саммерс, – взгляд доктора был холоден. – Что у вас под глазом?
– Что же вы спрашиваете, если видите.
– Выглядит свежим.
– Правильно. Споткнулся на лестнице.
– Мистер Маллоу тоже споткнулся на лестнице?
– Мы оба споткнулись на лестнице.
Доктор покосилась на кресло. Накануне туда как попало сбросили одежду. Было заметно, что жилет лишился пуговиц и лопнул по шву, а у сорочки с мясом выдран рукав.
– Что с Маллоу? – опять спросил Саммерс. – Как у него там самочувствие?
– Мистера Маллоу я видела только мельком. И сразу направилась к вам. Я привезла мисс Дэрроу.
– Она же просила отправить ей вещи с возчиком…
– Я ее выгнала.
– Почему?
– Мне пора, мистер Саммерс.
– Вы что, доктор, струсили?
Доктор переложила саквояж в другую руку.
– Послушайте. Давайте сделаем вид, что я верю, что она не сообщила вам причину своего ухода из дома, который сдает в аренду, а вы, в свою очередь, верите, что я верю вам.
С минуту оба изучали медальоны на обоях.
Потом Саммерс вылез из кровати, надел халат (доктор поставила саквояж на пол). Подошел к окну и отдернул штору. Поднял раму и высунулся на улицу.
– О, – сказал он, изучив обстановку во дворе. – Ого, как. Да, это серьезно.
Доктор выглянула из-за его плеча.
– Пожалуйста, объясните ей, что она должна вернуться домой.
– Не буду.
– Почему?
– Это ее дело.
Доктор взяла свой саквояж.
– Всего хорошего, мистер Саммерс.
– Какое уж теперь хорошее, – он опустился на подоконник, глядя не на нее, а во двор.
– Я все же прошу вас с ней поговорить.
– Не собираюсь я ее уговаривать. Это ее дело, пусть делает, что хочет.
– Исключено. Я не позволю ей остаться.
Коммерсант неторопливо встал с подоконника и пересел в кресло.
– Ну, доктор, почему нет, – он пододвинул было пепельницу, но курить как будто раздумал. – Мисс Дэрроу так к вам хотела. Так мечтала служить у вас. Ее всю жизнь тянуло к медицине – вы же знаете, как она варит все эти уксусомеды. А столетник? С солью. C медом. С шалфеем! Да за мной в жизни так не ухаживали! Она вообще здорово умеет возиться с больными. Вам же не хватает персонала? А миссис Кистенмахер старенькая и уже очень слаба. Мисс Дэрроу тоже, конечно, не девочка, зато готова работать. Небось, и без жалованья. Почему вы не хотите ее взять?