– Поссорились? – не тратя ни слов, ни времени, спросила Эмми.
Саммерс отложил книгу. Только и успел дочитать до того места, где весь вид детектива Роджера Шерингема «свидетельствовал об эксцентричности и пренебрежении к условностям», и что лет ему было «более тридцати и менее сорока». Рост детектива, как ни странно, не составлял шесть футов, но взгляд серых глаз сыщика, разумеется, проникал в самую суть дела.
– А? – удивился бывший коммерсант. – О чем ты? Ни с кем я не ссорился, и со мной, надеюсь, тоже никто.
Сестра засмеялась. Она открыла картонную папку, которую принесла с собой и которой Джейк сперва не заметил.
– Неужели твое? – поразился он.
Спрашивать, кого изображает короткий, в две картинки, сюжет, было бы глупо. Диспозиция тоже легко узнавалась: гостиная в доме Маллоу. Мужчина на диване. Женщина в кресле. О да, ошибки быть не могло.
На первой картинке она исподтишка рассматривала его, делая вид, что поглощена книгой. На второй – он, как идиот, глазел на нее, прикрываясь газетой.
«Железная женщина» – гласила подпись под первой картинкой. «Железный мужчина» – под второй.
Высокие скулы и холодно опущенные ресницы дамы. Квадратный подбородок и иронически приподнятая бровь мужчины. Эмми изобразила обоих с безжалостной точностью.
Джейк опустил рисунок.
– Эмили Саммерс, – сказал он. – То, чем ты занимаешься, называется «шпионить» и я этого категорически не одобряю. А если это увидит мисс Бэнкс…
– Простите, сэр, моя фамилия Маллоу, – сестра сунула комикс обратно в папку. – Не бойся, она не увидит.
От возмущения Саммерс поперхнулся, но сделал вид, что прокашливается.
– Да ты просто… Это не то, что… Одним словом, не суй свой нос. Покажи-ка мне лучше свои рисунки.
– Ладно, – сказала Эмми. – Но мы еще с тобой поговорим. Потом. Вот, гляди.
На свет появился еще один листок, совсем пожелтевший, вырванный, должно быть, когда-то из школьной тетради.
– Помнишь? Я нашла это под матрацем. Тогда мне казалось, что ничего лучше и быть не может.
«Это» напоминало аэростат, каковым, во всей видимости, и являлось. В тот период творчества художнику было тринадцать лет. Тем хмурым февральским днем Джейк Саммерс сидел наказанный в своей комнате, и пытался скопировать картинку из «Таинственного острова» Жюля Верна. Время от времени он прислушивался, не идет ли кто, чтобы в случае тревоги успеть сунуть книгу в то самое убежище, откуда через два года маленькая Эмми Саммерс извлечет рисунок.
– Ну, теперь-то, я смотрю, у тебя есть много вещей получше!
– Отдай!
Эмми забрала у него листок, бережно расправила и вернула в папку.