– В четырех измерениях – нет, – подтвердила Едина. – А вот в восемнадцати этот смысл очевиден.
– Что ж, дамы, могу ли я сейчас предложить вам удалиться через заднюю дверь? – вмешался в их спор Лю-Цзе. – Буквально через минуту сюда прибежит целая толпа людей, все будут возбуждены и взволнованы. Лучше будет, если вы покинете это место.
– А что будешь делать ты? – спросила Сьюзен.
– Врать, – с довольным видом ответил Лю-Цзе. – Вы удивитесь, узнав, как часто это меня выручало.
…ик
Сьюзен и Едина вышли наружу через дверцу в склоне горы. Сквозь заросли рододендронов вилась тропка, ведущая к краю долины. Солнце клонилось к горизонту, но воздух, несмотря на близость заснеженных равнин, был теплым.
С гребня скалы, нависающей над краем долины, низвергалась вода. Водопад был настолько высоким, что водный поток, падая с утеса, превращался в некое подобие дождя. Сьюзен присела на камень и стала ждать.
– До Анк-Морпорка очень далеко, – сказала Едина.
– Нас подкинут, – ответила Сьюзен.
На небе зажигались первые звезды.
– Звезды очень красивые, – промолвила Едина.
– Ты действительно так думаешь?
– Пытаюсь этому научиться. Люди считают их красивыми.
– Все дело в том… Я хочу сказать, иногда ты смотришь на вселенную и начинаешь думать: «А как же я?», и слышишь, как вселенная отвечает тебе: «А что ты?»
Едина, казалось, обдумала ее слова.
– Ну так и что? Что ты?
Сьюзен вздохнула.
– Вот именно, – кивнула она и снова вздохнула. – Нельзя думать об одном человеке, когда спасаешь весь мир. Нужно быть хладнокровной, расчетливой сволочью.
– Мне кажется, ты кого-то цитируешь, – нахмурилась Едина. – И кого именно?
– Одну полную идиотку, – сказала Сьюзен. – Кстати, мы не всех уничтожили. Здесь еще остались Аудиторы.
– Это не имеет значения, – спокойно заявила Едина. – Посмотри на солнце.
– И что?
– Оно садится.
– И?
– А это значит, что время течет по всему миру. Тело потребует своего, Сьюзен. Очень скоро мои… мои обращенные в бегство растерянные бывшие коллеги почувствуют усталость. Они вынуждены будут заснуть.
– Я тебя понимаю, но…
– Я безумна и знаю это. Но, впервые почувствовав это, я испытала ужас, который невозможно передать словами. Можешь представить, что я ощутила? Разум, существовавший в течение миллиардов лет, вдруг оказался в теле, которое было не более чем приматом, который развился из крысы, которая развилась из ящерицы? Можешь представить, какие неконтролируемые мысли поднялись из темных закоулков разума?
– Что ты хочешь мне сказать?
– Заснув, они умрут.
Сьюзен задумалась над этим. Миллионы и миллионы лет спокойного логического мышления – и вдруг на тебя наваливается все темное прошлое человечества. Причем сразу, в один миг. Ей стало их почти жалко. Почти.