—У Ядвиги с Мариушем, если что, роман. Я не сплетничаю, а серьезно предупреждаю. Они вроде настроены на свадьбу, так что лучше бы тебе не лезть.
— А откуда такие мысли, Никита?
— Ну, девка-то красивая… — с едва различимой мечтательностью отозвался информатор, из чего Яну сразу стало ясно, что здоровяк по ней сохнет.
Насчет привлекательности Ядвиги он бы поспорил, хотя, как известно, на вкус и цвет товарищей нет. Девушка была крупновата — что-то около ста восьмидесяти сантиметров, хотя и сложена пропорционально. Мариуш, ее избранник, был на голову ниже.
— Наш ряд. Про нас с тобой говорить нечего — все понятно. А девчонки все мещанки, пробужденные в первом поколении, Оруженосцы. Северина Журавская, Эва Хжановская, Юлия Ярош, — перечислил Никита девушек.
— На кого из них мне не смотреть? — с усмешкой уточнил Ян.
— Язва, прям как Потоцкая! — хмыкнул Никита. — Смотри на кого хочешь!
— Понятно.
Молодые люди еще минут пять поболтали, обсуждая учебную программу и соучеников. К общению никто больше не присоединился. Настороженно посматривали в их сторону, но не более. Видимо, первый курс занял в отношении новичка выжидательную позицию, ожидая, чем разрешится его столкновение с Олельковичем. Что Яна полностью устраивало — для разговоров хватало и Никиты, а как себя вести с остальным курсом, он еще и сам не решил.
Ровно в девять часов дверь аудитории открылась, и внутрь вошел учитель. Хотя вошел — неправильное слово, вернее было бы сказать, что он просочился.
Мужчина был невысок ростом, худ, наряжен в длинный, до середины бедра, серый военный китель без знаков различия. Светло-русые и весьма редкие его волосы были собраны в жидкий хвост на затылке, а на носу прочно обосновались очки без оправы, придавая вошедшему вид ученой мыши.
— Фомин, историк наш, — успел шепнуть Никита, до того как все находящиеся в аудитории ученики напряженно замерли. — Та еще гнида. Осторожнее с ним.
— Доброе утро, класс, — без выражения и не глядя на учеников произнес преподаватель, становясь за кафедру.
— Доброе утро, Иван Алексеевич, — дружно, словно они в строю стояли, ответили молодые люди.
— У нас новенький, — так же не поднимая глаз продолжил между тем он. — Йоханн Эссен. Прошу любить и жаловать. Полагаю, марочный барон уже проходил домашнее обучение, и мне нет необходимости беспокоиться о том, что им пропущен месяц занятий?
— Конечно, — после небольшой паузы ответил Ян. Он не сразу понял, что преподаватель ждет от него ответа.
— Проверим ваши знания. На прошлом занятии мы с классом остановились на периоде становления Третьей Римской Империи. Можете рассказать мне, что вам известно о данном историческом периоде, Йоханн Францевич, чтобы я понял уровень ваших знаний?