– И ты конечно же не преминула его утешить, – язвительно заметила Филиппа.
– Ну да, мы ведь были с ним так дружны еще в то время как Луис был жив, – Луиза Елизавета опустила руку с платком и с вызовом посмотрела на сестру.
– Хм, – Филиппа не помнила проявлений такой уж большой дружбы между сестрой и инфантом Фердинандом. Более того, она не помнила проявлений дружбы своей сестры вообще к кому-либо. – И Изабелла не была против вашей с Фердинандом свадьбы?
– Конечно же она была против, – Луиза Елизавета пожала плечами. – Но Фердинанд настолько не любит свою мачеху, что приложил все усилия к тому, чтобы эта свадьба состоялась.
– А король Людовик не захотел терять своего положения в Испании, или ему не захотелось содержать тебя? – Филиппа улыбнулась, с трудом удержавшись, чтобы не высказаться о том, что нахождение Луизы Елизаветы подле заболевшей невесты Фердинанда выглядит очень подозрительно, если не сказать большего.
– Как ты понимаешь, мне все равно, какие у него были мотивы. Тем более, что в политику я лезть не собираюсь. Во всяком случае пока снова не стану королевой. А это вполне может скоро произойти. У его величества в очередной раз разовьется его знаменитая меланхолия, и он в очередной раз уступит трон своему сыну. – «Главное, чтобы это произошло не раньше того момента, как я уеду отсюда», – промелькнуло в голове Филиппы. – Ну а когда ты подаришь своему мужу наследника? – в голосе Луизы Елизаветы прозвучало такое знакомое злорадство, что у Филиппы сами собой сжались кулаки. Все никак не наступающая беременность – это было для Филиппы больной темой. Она бы так не реагировала, если бы не делила постель с Петром задолго до свадьбы. Если в течение года она не сможет забеременеть, то начнут возникать перешептывания, а там и до развода недалеко. Уж она-то прекрасно знает, что случается с неудачницами, которые не могут дать трону наследника. И с каждым месяцем очередной неудачи, она понемногу начала причислять себя к этим неудачницам. Поэтому-то Филиппа и настояла на этой поездке, в надежде помочь стране, которая ей нравилась, и которая много чего ей дала. Ну и еще ей хотелось оставить хоть какой-то след в истории этой страны, а не отделаться одной строчкой, что была такая первая жена у Петра Второго, а что с ней дальше случилось – неизвестно.
– Ты должно быть устала, тебе нужно отдыхать, – сухо сообщила она сестре, обращая внимание на то, что за окном уже начало темнеть.
– Ох, ты так добра, и так заботишься о моем самочувствии, – буквально пропела Луиза Елизавета, с трудом поднимаясь с диванчика и надевая ненавистные туфли, которые снова сдавили отекшие ноги.