Как один – умны, как один – капельдинеры, один даже – капельмейстер. Я хорошо представлял Варварино пристрастие ко всему, что капает, значит, к водному пространству, которым и была Фонтанка, про что я этим восьмерым и объявил, сказал прямо и бесповоротно:
Мы именно таким образом и поступили. Забыл добавить.
«На тарелках поплоше
Варваре хорошей поднести по калоше».
Вдруг на том берегу
послышались громы да ухи.
Кружился затерянный дух
да громкие ветры,
да звонкие Пе́тры…
Там фонарь молодой
до небес – голубой
на дороге аршинной
затух над водой
беспричинно.
А вокруг беднота – грязнота.
Нелёгкая выдалась дата.
Тогда я и выкрикнул, произнес: «Эй! Ей!
Ищите свата – боевого солдата.
А не отыщете,
запалим огоньку, и в черноту – высоту,
чтобы высказать гладко
о желаниях сладких,
встречая Варвару
на сухопутном посту,
на Аничкином мосту».
В эти минуты всё и приключилось:
Вёсла пальчком прижав,
глаголы в памяти держа,
вспоминая длинного ежа,
в лесу колючего ужа,
Варвара плескалась,
в лодке качалась…
Мы вместе видели в очки
её уместные скачки.
Воды приятное свеченье,
с водой – балета приближенье.
Варвара под мост проплыла торопливо,
на нас не смотрела,
вращаясь игриво.
Шуршание тела, шорох весла —
Варвара как рыбка в Неву проплыла —
как добла,
как выбла,
остывшая кобла,
потухшее обло!
Выходит, мы зря на Фонтанку пришли,
не к месту смешные лампадки зажгли,
в смешных положеньях с огнями стоим,
сиянием глаз на волны глядим.
Эх вы, поскорей уходите с моста,
картина для нас ясна и проста, —
кто хочет налево или направо,
мы вместе смешная ватага-орава:
один – слишком толстый,
другой – очень длинный,
у третьего – бантик подвязан аршинный,
у четвёртого – ноги вместо ушей,
у пятого – примус заместо очей,
у шестого – оглобля вместо плеча,
седьмой – под конём сидит сгоряча,
то ли корчится,
то ли мочится.
Ну, а восьмой – сказать не поверите: с головой вместо шпилек, с глазами из сероводорода, с картошкой и морошкой в кульке, вместо осязания. Видали, каков? Теперь о девятом, значит, про меня. Ничего хорошего тут не скажешь: дураком был, таким и нахожусь – весь в прыщах, ушах и усах… На этом, простите, портреты закончены.