Я повернулась к Деррену.
— Но подожди, почему ты тогда… — я запнулась.
Это не имело смысла. Если только…
В голову пришла мысль, до которой по-хорошему следовало додуматься раньше. Намного. Оправдывает меня только огромная занятость. И тот факт, что, говоря об эльфийских полукровках, я никогда на самом деле не причисляла к таковым себя.
Я покосилась на Деррена. Он смотрел вверх, и свет звёзд отражался в его глазах, как в чёрной воде.
— Но ты порвал договор с мистресс, — заметила я осторожно. — И теперь не сможешь возвращаться, так?
— Я всё смогу, пока я рядом с вами, — его голос обволакивал и очаровывал, но в данный момент меня интересовал лишь смысл слов.
— Деррен, а твоя душа… — я запнулась.
Вопрос “А не я ли это случайно?” повис в воздухе. Лицо его внезапно оказалось близко-близко.
— Спрашивайте, — мурлыкнул он, — и я отвечу. Правду.
И что-то было в его глазах такое, что я безоговорочно поверила — ответит. Только вот готова ли я к этой правде? Вот прямо сейчас?
— … А как вы с ней встретились в прошлый раз?
Он понимающе улыбнулся моей трусости. И слегка отодвинулся.
— Тут вопрос в том, что именно считать нашей с ней первой встречей. Если мы говорим о том, как всё это началось… Знаете, когда-то моей обязанностью было забирать жизни. Но на момент нашей с ней самой первой встречи был я в этом, по правде, не особенно хорош… выгорел на работе, если у вас есть такое выражение.
— Боюсь, это звучит как “надышался угарным газом”.
— Давай трактовать это как “очень устал от своей должности”. И уже подумывал сбежать, но повода не хватало… Вот она и стала поводом. Эльфийская принцесса, совсем малышка; ей тогда исполнилось не больше девяти лет. В ходе интриг она должна была умереть. Такова была её судьба. Но когда я посмотрел на неё… Тогда я не понял, что она моя душа: такие вещи были скрыты от мне подобных. В теории я и почувствовать не должен был, но… Не знаю, на самом деле, почему не смог забрать её. И не припишите мне никаких извращённых мотивов: детьми в интимном смысле отродясь не интересовался. Но забирать их жизнь мне раньше приходилось, так что жалость тоже не в списке. Но она смотрела на меня с таким восхищением… И совсем без страха… Теперь, оглядываясь назад, думаю, она почувствовала, что я — её душа. И именно потому сказала то, что сказала.
У ЛОРДА СМЕРТЬ КРАСИВЫЕ ГЛАЗА
— Что она сказала тебе? — во рту у меня было солоно.
— Что у меня красивые глаза. Представляете? Никто из них раньше мне такого не говорил.