— Эээ… Ну, мы думали полетать на аэроплане. У меня есть разре…
Она даже не дала ему договорить! Сощурилась, подперла кулаками бедра:
— На аэроплане, значит? То есть Дикого Буффало тебе показалось мало?
— Мам, ну, не начинай…
— А я не с тобой сейчас разговариваю, Марик. — Рита ненадолго отвлеклась на поникшего сына и снова сосредоточила взгляд на Богдане.
— Это абсолютно безопасное мероприятие.
— Так ты, наверное, и про Дикого Буффало думал.
— Я…
— Исключено! Никаких аэропланов.
— Мама…
— Я все сказала, Марк! Ты, кажется, хотел поехать на какой-то пляж… Вот это — пожалуйста. А с полетами — давай мы повременим. Пусть хоть рука срастется.
Рита развернулась на сто восемьдесят градусов и пошла от них прочь. Вся ее фигура, казалось, выражала негодование. Пружинки волос, собранных на макушке, как будто наэлектризовались и торчали в разные стороны, ее плечи были напряжены, а спина была неестественно ровной.
Марик открыл рот, чтобы начать спорить. Но Богдан покачал головой, пресекая скандал на корню.
— Она невыносимая!
— Она просто за тебя волнуется. Со временем ты это поймешь.
— Когда стану взрослым?
— И это тоже.
— Не все взрослые так кудахчут над своими детьми, — буркнул Марк, отворачиваясь.
— Долгое время она беспокоилась о тебе за двоих. Думаю, ее страхи понятны.
Марк скосил на отца взгляд и, никак не прокомментировав его слова, пошел следом за матерью.
Глава 7
На пляже было слишком многолюдно и шумно. Раньше бы Богдана такое положение вещей лишь порадовало — куча полуголых девочек, диджейские сеты, непрекращающееся веселье и море алкоголя. Местной публике было плевать, когда тусоваться. Лето для них превращалось в одну большую вечеринку. Только и того, что днем веселье перетекало из шумных клубов на пляжи и огромные белые яхты. От смены декораций суть происходящего не менялась.
— Привет, здоровяк! Хочешь выпить?
Богдан обернулся на голос и наткнулся взглядом на двух абсолютно одинаковых барышень. Скользнул оценивающим взглядом ниже, ничего не скажешь — хороши! К тому же близняшки-азиатки — это как раз то, чего у него еще не было. Определенно, он мог бы заинтересоваться, если бы не…
— Пап! Скорей! Наша очередь!
Связерский оглянулся на нетерпеливо переминающегося с ноги на ногу сына. Его русые волосы выгорели на солнце и смешно топорщились на макушке, к лицу прилип белый песок. Марк достигал уже его плеча и в будущем обещал приобрести поистине впечатляющие размеры. Как и отец. А еще… он был изобретателем и вместе с двумя приятелями в прошлом году создал ридер для слепых, за что был удостоен даже какой-то премии.