— Задача — да, а как выполнять будем — нет.
— На месте разберемся. Запомни на будущее — в нашей работе, главное, уметь действовать по обстоятельствам. Импровизировать, так сказать. Что-то намечать заранее, лишь бесполезная трата времени и мозговых ресурсов. А сейчас помолчи. Мне надо подумать.
Я послушно замолкла. Собственно, говорить было больше не о чем. Мне, раз за разом, ясно дают понять, что я обуза. Ноша. Пускай, невольная, но от этого легче не становлюсь.
Импровизировать! Интересно, как я должна импровизировать, если без его ведома ни пожрать, ни пос… мотреть по сторонам?! Честно говоря, эта его позиция сопливого хозяина мира, уже порядком поднадоела. С другой стороны, из меня, что импровизатор, что стратег — никакие. Ну и флаг ему в руки! Если что-то пойдет не так — он же и крайним будет!
Умиротворенно вздохнув, что в прокуренном насквозь салоне было не так уж и просто сделать, стала смотреть в окошко. Городские застройки остались позади, а за стеклом проносился, ставший уже привычным, лесной массив. Незаметно для себя, я задремала, и проснулась оттого, что мы остановились.
— Это и есть охотничье поместье? Честно говоря, представляла его себе несколько иначе…
Открывшаяся взору пасторальная картинка не вдохновляла. Покосившаяся изба, с просевшим фундаментом. На окнах ставни. Правда не на всех, да и те, что есть, висят на одной петле. Но все же. Дворик, хоть и чистенький, но из-за слякотной погоды, чередовался лужами и редкими вкраплениями осклизлых досок. А взявшийся морозец, наверняка сделал этот своеобразный помост и вовсе непроходимым. У полусгнившего забора ковыряются куры. А на крылечке, под навесом — единственном чистом и сухом месте — умывается кошка.
— Что? Городская девочка боится испачкаться? — О, сколько ехидства!
— Я так похожа на избалованную чистоплюйку?
Антонов мрачно посмотрел на мои заношенные шмотки.
— Нисколько. — Он помолчал. — Это дом местной знахарки. Находится неподалеку от «Сезона». В самом поместье нам лучше не светиться, перекантуемся здесь. Не дрейфь Тома, ведь мы под крышей дома. Ух, ты!
Стихоплет хренов. Ладно, какая, в принципе, разница. Главное не под открытым небом, в одной палатке с самоубийцей. Потому что только человек, напрочь лишенный чувства самосохранения, полезет через это месиво, напрямик. Ну, я ж говорила, опа… не, ну там же видно… угу, по колено. Молодец! Надеюсь, у него есть запасные штаны. И не надо на меня так возмущенно смотреть! Что значит, я виновата?! И не подумаю! Не буду я ничего стирать, я сказала!
* * *
Баба Дуня, оказалась на редкость сердобольной старушкой. Впустив нас в дом, она даже не поинтересовалась, кто мы и зачем, пока не накормила вкуснейшими пирожками с капустой, простите, Алла Афанасьевна, и напоила травяным чаем. Она сразу же прониклась ко мне родственными чувствами, неодобрительно качая головой, каждый раз, когда Антонов пытался меня подколоть. А от ее обращения «жалкая моя», я чувствовала, что сейчас разревусь, от собственной горькой судьбинушки.