– Итак?
Итак! Она совсем потеряла нить…
– Присядем? – Она указала на маленький столик, накрытый для ланча.
Он подвинул ей стул. Оливия села, гадая, что делать дальше.
– На мой взгляд, несмотря на… – махнула она рукой в сторону его костюма. – В любом случае в душе вы уже джентльмен. Все, что требуется, – это добавить немного лоска вашему платью и вашей речи.
– Да, мэм. Розалин говорит то же самое.
– Ваша сестра – прелестная девушка. Мне кажется, Виктор немного влюблен в нее.
Джосайа Стетон подмигнул ей. Действительно, подмигнул!
– В нее все влюбляются.
Сердце Оливии забилось чаще в ответ на искреннюю теплоту этого жеста. Лассо взмыло в ее сторону, Оливия увернулась. Нет, так не пойдет. Если он повторит это в свете, дебютантки попадают в обморок. Это надо исправить в первую очередь. Сразу же, как только она сама придет в себя.
– Вы не боитесь, что она… – на самом деле ее это совершенно не касалось, но Оливия не могла молчать, когда Розалин угрожала та же участь, что постигла ее саму, – что кто-нибудь воспользуется…
– Моя сестра себе на уме. Она привыкла, что многие ищут ее внимания.
– Надеюсь, это так.
– Леди Оливия, я должен спросить: мне действительно необходимо стать другим, чтобы удачно выдать ее замуж?
– Герцогиня считает, что это так, поэтому мы с вами сегодня здесь.
– Мне хотелось бы знать ваше мнение.
– Я с ней согласна. Если вы хотите, чтобы за вашей сестрой ухаживали знатные джентльмены, это необходимо. Чем больше кавалеров у нее будет, тем лучше. Но могу я говорить прямо?
– Мне кажется, вы всегда так делаете.
– Да, конечно. Я поняла, что должна…
– Я не имел в виду, что не одобряю этого. Так что говорите прямо.
– Хорошо. Я только думаю, если она настроена на замужество, вы должны быть очень аккуратны в выборе мужа для нее. Остерегайтесь донжуанов.
Из его груди вырвался низкий раскатистый смех.
– Дело в том, что, если она остановит на ком-то свой взгляд, у меня не будет особо выбора.
– О! Но вы должны. Я думаю, Розалин последует велению своего сердца, но нельзя, чтобы она отдала его без должной осмотрительности… с вашей стороны, мистер Стетон. Что бы она ни думала, никакой другой человек…
Оливия закрыла рот рукой. Как она позволила этим словам сорваться с ее губ? Она просто призналась в своей самой большой ошибке.
Нет, это не так. Если бы она не сделала то, что сделала, то не стала бы матерью Виктора. Ничто не могло заставить ее пожалеть об этом.
Что, впрочем, абсолютно не значило, что нужно рассказывать об этом совершенно чужому человеку.
– Вы могли бы называть меня Джо? Учитывая нашу ситуацию, это было бы правильно.