– Мне нравилось мучить моего брата Оливера. – Уголки ее губ приподнялись вверх. Джо был уверен, что еще чуть-чуть – и она рассмеется. – Мы с ним близнецы, и я заставляла его изображать принца, а сама была принцессой. И он изображал, что ухаживает за мной, хотя я знала, что он предпочел бы носиться по поместью с Хитом. Конечно, будь он поздоровей, он убежал бы и оставил меня выдумывать себе принца.
Джо знал об Оливере, во всяком случае, то, что рассказала ему Розалин. Он был пятым графом Фенкрофтом, но умер молодым. Управление деньгами, которые приносило поместье, он доверил своему товарищу по колледжу. Тот оказался негодным финансистом и едва не довел Фенкрофт до разорения. В результате младший брат Оливера Хит Кейвил унаследовал разоренное поместье, титул и богатую американскую невесту. Из чего Джо сделал вывод, что дела пошли на лад. Поместье процветало, Кейвилы усыновили четырнадцать детей и открыли школу для сирот.
– Виктор сказал, что в тот день, когда мы впервые встретились, вы приходили на его могилу.
– Да, я уже давно не была там, – пожала Оливия плечами. Она больше не улыбалась. – Одно время я сердилась на него, хотя очень его любила, и страшно скучаю о нем.
– Могу себе представить. Розалин рассказала мне, что произошло с поместьем и о другом вашем брате.
– Боюсь, в городе слишком много говорят о моей семье.
– Никто из вас этого не заслужил.
– Едва ли это имеет значение.
– Оливия. – Она смотрела в сторону, поэтому Джо коснулся ее подбородка и повернул лицом к себе. – Это имеет большое значение, поскольку крадет у вас радость жизни. Оглянитесь вокруг. Как много всего, чтобы чувствовать себя счастливой. Солнце светит, птицы поют, я прочитал вам поэму, и вы не ударили меня книгой по голове.
– Я еще могу это сделать. – Уголки ее губ приподнялись, и рядом с ними появились прелестные маленькие ямочки.
Если бы Джо обладал талантом писателя, то обязательно описал бы эти ямочки. Они заставляли его чувствовать себя подростком с дрожащими коленями, мечтающим поцеловать их.
– Предлагаю вам сделку, – сказал он. – Вы перестаете сдерживать улыбку, которая так и просится наружу, и на следующий урок я надену ту проклятую уродливую шляпу.
– О!.. Ладно… – Оливия кивнула, прикрывая рот руками.
Несмотря на все старания, скрыть смех она не могла. Но соглашение предполагало, что он увидит, как она смеется. Взяв одной рукой обе ее ладони, Джо отвел их от ее лица.
Только бы она делала это чаще.
– У вас самая прелестная улыбка, которую я когда-либо видел. И это не комплимент, это констатация факта.