Оливия чуть не фыркнула вслух, поскольку очень хорошо понимала, что он не собирается становиться производителем сыра. Джо, без сомнения, имел в виду будущее с ней. Думать, что это не так, означало бы отрицать то, что происходило между ними. И то, как важны были его слова. Впрочем, чтобы не попасть впросак, разумнее было держать эти мысли при себе. Вдруг он действительно говорил о сыре.
– Какой милый необычный городок, вы не находите? – заметила она, просто чтобы отвлечься от своих размышлений.
В первый раз они проезжали через Грасмир в темноте. Сегодня Оливия заметила, как он хорош. Здесь можно было с легкостью провести целый день, гуляя и посещая магазины и чайные. И хотя суеты здесь было гораздо меньше, чем в Лондоне, поражало обилие туристов. Симпатичные постоялые дворы и ресторанчики притягивали посетителей из самых разных мест.
Коляска остановилась перед пекарней. Восхитительный запах, исходивший изнутри, заставил Виктора нетерпеливо ерзать на своем месте.
– Я куплю все, что нужно, и мы съедим это в том месте у реки, которое мы проезжали по дороге сюда.
– Спасибо, сын, это было бы очень мило. – И Эсмеральда улыбнулась Виктору: – Ты согласен, мой мальчик?
– Прекрасно, миледи. – Его слова звучали бы более убедительно, если бы он, скрестив руки на груди, не сгорбился на своем сиденье.
Виктору не хотелось разлучаться со своим ковбоем.
– Может, я возьму его с собой? Он поможет мне выбрать, что купить.
Виктор, улыбаясь, вскочил с места, и трудно было поверить, что еще секунду назад он сидел надутый и недовольный.
– Хорошо, – ответила Оливия, поскольку ничего другого ей не оставалось. Кроме того, она полностью доверяла Джо. – Виктор, проследи, чтобы лорд Хейверсмир не скупил весь магазин.
– Конечно!
Джо протянул руки, и мальчик буквально прыгнул в объятия своего героя.
Глядя, как эти двое шагают к магазину, Оливия почувствовала ком в горле. Виктор старался подражать непринужденной ковбойской походке Джо.
Что же он имел в виду, говоря, что уловил запах будущего? Где-то в глубине своего сердца Оливия знала, что это. И от того, что это могло значить, ее охватывал трепет. Но ей ни в коем случае нельзя спешить. С Генри она так стремилась отдать свое сердце, что буквально рвалась замуж. На этот раз речь шла не только о ее сердце, но и о сердце Виктора.
Через некоторое время Джо вышел из пекарни. Одной рукой он держал Виктора, в другой нес большую коробку. И внезапно у Оливии пропало желание не спешить. Ей захотелось с радостью распахнуть объятия и броситься навстречу жизни.
Розалин засмеялась, глядя на Виктора, который, запрокинув голову, говорил ее рослому брату что-то, видимо, очень важное. Настолько важное, что никто из двух мужчин не удосужился смахнуть джем и крошки с его губ. В самом деле, какое это имело значение? Важно, что Джо засмеялся и по-отечески потрепал Виктора по голове. Оливия не могла припомнить ничего, что бы так ее тронуло.