Вот тут пришла пора мне вскакивать на ноги:
– Это что значит – оставить? Я не хочу! Я никаких запросов не делала, и вообще – меня моя скучная и не волшебная жизнь вполне устраивает! Не надо мне такого «счастья»!
В самом деле, и график работа-дом-работа теперь кажется прекрасным, и толкучка в транспорте в час пик – изумительной, а уж как мне вдруг понравились ежемесячные ипотечные платежи, сказка прям!
– Не насовсем, а на время, пока я Громхельма не отыщу, – старичок на удивление крепко вцепился в мои руки и заискивающе заглянул в глаза.
Я же прищурилась недоверчиво:
– Сами же только что сказали, что его больше ста лет никто не видел!
– Не видели, – часто закивал старик, – но так и не искали специально. А у меня вот причина найти его есть, веская шибко!
Клерка мне, правда, было очень жалко, но себя всё же жальче.
– Нет, давайте так – мы прямо сейчас пойдём к этому вашему хранителю и всё объясним, ну поругает он вас чуток, так это ж не смертельно, зато всё вернётся на круги своя и все останутся только в плюсе.
Старик поник, даже цвет лица вновь смог бы посоревноваться с белоснежной простынёй, и упавшим голосом возвестил:
– Ошибаешься, таких промахов не прощают, меня мало того, что выгонят из канцелярии с позором, так ещё и лишат содержания. И придётся мне до конца дней просить милостыню.
Он говорил так искренне, что я присела рядом, прямо на пол.
– Странные у вас какие-то порядки, – горестно вздохнула. – У нас за подобную ошибку, максимум, что сделали бы, так это письменный выговор в дело занесли и премии лишили.
Он безрадостно усмехнулся и пояснил:
– Так-то у вас, а мы-то Небесная канцелярия! У нас всё строго, всё должно выполняться в срок и уж точно без промашек. Иначе кому тогда вообще верить можно, если и мы возьмёмся ошибаться по любому поводу? Сегодня я вот тебя в другой мир выдернул случайно, а завтра что? Не того отправлю к праотцам? Оно ж всё с малого начинается…
Серьёзный подход, прям зауважала я местную власть – сумели организовать всё по совести. Но промашки и тут возможны, если судить по моему здесь пребыванию.
– Ладно, – хлопнул одной рукой по строгим брюкам, что сидели на нём идеально, а второй поправил сползший на бок лавровый венец, – пойдём каяться, что время зря терять. И это… – он пожевал губы, отвернулся, пытаясь скрыть блеснувшую в глазах влагу, – прости уж старика, я не со зла с тобой так поступил.
И не сказать, что я в жизни больно жалостливой была, а тут… Что-то надломилось внутри и так горько стало, что я, не оставив себе время на размышления, выпалила: