Я распахнула глаза. Мои ладони светились золотым светом, который лился в Бэтти. Я так отчаянно хотела, чтобы она поправилась, что слезы выступили на глазах. Ослепительный свет озарил нас обеих и погас.
– Спасибо! – услышала я тонкий голосок.
От неожиданности чуть не уронила мышку. Вгляделась в нее. Малышка смотрела на меня на удивление умными и благодарными глазками.
– Что?
– Спасибо! – повторился голосок. При этом мордочка Бэтти оставалась неподвижной, – Мне больше не больно! Ты вылечила меня!
Все, я точно схожу с ума! Голос был у меня в голове, и со мной разговаривала летучая мышь.
– Бэтти? – все еще не веря в происходящее, пробормотала я.
– Мне нравится это имя, – кивнула малышка, – можешь и дальше называть меня так.
– Ты умеешь говорить? – потрясенно спросила ее.
– Только с тобой!
– О… а почему?
Мышка вздохнула и завозилась в моих руках.
– Развяжи мне крыло, – попросила она.
Бережно опустила ее на кровать и стала развязывать повязку. Когда последний кусочек ткани был снят, мышка с удовольствием потянулась всем тельцем. Я осторожно взяла в руки поврежденное ранее крылышко и присмотрелась. Оно действительно было здорово. Это было невероятно!
Бэтти взлетела, сделала круг по комнате и вернулась ко мне, зависла на уровне лица. От нее исходил слабый свет.
– Ты моя ведьма, – услышала я ответ на свой вопрос, – я твой фамильяр.
Я как сидела… так и осталась сидеть, изо всех сил стараясь удержать, стремящуюся упасть челюсть.
– Как такое возможно? – только и спросила я.
– Ты поделилась капелькой своей души, – пояснил голосок, – ты вылечила меня и привязала к себе навсегда.
– Прости! Я не хотела тебя привязывать! Я хотела помочь!
– Я благодарна тебе за все! – утешила меня мышка, – Я счастлива быть твоим фамильяром!
Мужчина остановился у входа в пещеру. Холодный ветер трепал его волосы, на черном небе громоздились яркие звезды. Они безразлично взирали на широкоплечую фигуру, которая застыла у входа. И плевать им было, что сейчас, возможно, он в последний раз предстал перед ними. Звездам было все равно, как и тому, кто ждал его внутри.
– Входи! – прогрохотало из недр пещеры.
Мужчина вздрогнул. Закрыл глаза, смахнул со лба бисеринки холодного пота. Руки ощутимо дрожали. Борясь с безумным желанием развернуться и покинуть скалу, он все-таки шагнул в темный переход.
Эхо с радостью подхватило звук его шагов, бросая от стены к стене и играя с ним. Его ждали в большом подземном зале, освещенном лишь всполохами огня горящих факелов.
– Сын мой, – в раскатистом голосе говорившего слышалась угроза, – ты опоздал!