после белого поля — широкого нашего —
постепенно чужого
перекладина — издали наша —
а пока я бунтую — моя
и царсово-садо
[5] бело на юру
сарабанда-пространство
чистая без удара и опять без удара
одинокий и взрослый я с этого края пойму
цвет — дальнего края другого
там после зеленого логова
двойника людского понятия «поле»
черные тонкие ветки деревьев
и санки и дети в овраге
как ласты — чисты далеки и слабы!
особенно — в поле! с холодными шеями!
и если душа словно бог выясняет
что можно все шеи ломать словно бог
прозрачность без зренья любя
то в поле
заброшенном мной поверх глаз ради памяти
и дети на месте на месте и я
и разрешены как во сне постепенно
и быть и смотреть и болеть
и тайное что-то иметь непременно
особое что-то иметь
что с марлею схоже и схоже с бинтом —
оброненным
в доме пустом
но знающий ясно разрезы во мне чистоты
в чистоте
я знаю что есть и двойник погребенья
есть место где лишь острова-двойники:
чистого первого — чистого третьего —
чистого вечного —
чистого поля