ситуации нет» – и проходят мимо предреволюционной ситуации.
Дело осложняется, когда мы применяем термин бонапартизм к режиму Сталина и говорим о «советском бонапартизме». «Нет, – восклицают наши критики, – у вас оказывается слишком много «бонапартизмов»: термин получает недопустимо растяжимый характер…» и пр. Такого рода абстрактные, формальные, словесные возражения делаются обыкновенно тогда, когда нечего сказать по существу.
Несомненно, ни Маркс, ни Энгельс, ни Ленин не применяли термина «бонапартизм» к рабочему государству; немудрено: у них не было для этого случая (что Ленин вообще не боялся переносить, с необходимыми ограничениями, термины буржуазного режима на рабочее государство, свидетельствует, например, его термин «советский госкапитализм»). Но что делать в тех случаях, когда хорошие старые книги не дают необходимых указаний? Надо попытаться жить своим умом.
Что означает «личный режим» Сталина и откуда он взялся? Он есть, в последнем счете, продукт острой классовой борьбы между пролетариатом и буржуазией. При помощи бюрократически-полицейского аппарата власть «спасителя» народа и третейского судьи бюрократии как правящего слоя поднялась над советской демократией, превратив ее в собственную тень. Объективная функция «спасителя» – охранять новые формы собственности, узурпируя политическую функцию господствующего класса. Разве эта точная характеристика сталинского режима не есть в то же время научно-социологическое определение бонапартизма?
Несравнимая ценность термина в том и состоит, что он позволяет сразу открыть крайне поучительные исторические сближения и определить их социальные корни. Оказывается: натиск плебейских или пролетарских сил на правящую буржуазию, как и натиск буржуазных и мелкобуржуазных сил на правящий пролетариат могут привести к чрезвычайно аналогичным (симметричным) политическим режимам. Таков неоспоримый факт, осветить который термин «бонапартизм» помогает как нельзя лучше.
Когда Энгельс писал, что «каждое нынешнее правительство nolens volens становится бонапартистским», он имел в виду, конечно, лишь тенденцию. В этой области, как и в других, количество переходит в качество. В каждой буржуазной демократии заложены черты бонапартизма. Точно так же можно открыть элементы бонапартизма в советском режиме до Сталина. Но искусство научного мышления в том и состоит, чтоб определить, где именно количество переходит в новое качество. В эпоху Ленина советский бонапартизм был возможностью; в эпоху Сталина он стал действительностью.
Термин бонапартизм