Хель, наконец, подняла взгляд. Смотрела она не глаза в глаза, а чуть ниже подбородка собеседника, то есть достаточно свободно и в то же время без вызова. Глаза у нее были темные и красивые. Вместо ответа подмастерье молча провела пальцем по краю нижнего века.
— Так заметно? — мрачно спросил Шарлей после недолгой паузы.
— Самую малость, — отозвалась Хель. — Едва-едва.
— И все же заметно — столь же сумрачно усмехнулся бретер.
— Я продаю настойки от… этого, достаточно давно, — подмастерье тоже позволила себе улыбку, но очень скромную, едва-едва. — Привыкла видеть.
— Понимаю, — вздохнул Шарлей. Не особо дружелюбно, однако, и без злости. Взял флакон, покрутил в пальцах с видом скептическим и даже малость подозрительным. — И что мне с этим делать?
— Пить, — исчерпывающе посоветовала Хель.
Теперь она посмотрела прямо в глаза фехтовальщику, убеждаясь, что первичный диагноз оказался верен. Белки Шарлея покраснели, как у человека, который давно не спал и крепко вымотался в тяжкой дороге. Однако лишь искушенный взгляд мог заметить, что красные нити воспаленных сосудов складываются в тонкий полумесяц, огибающий нижний край зрачка. Едва заметно на правом глазу и чуть более выражено на левом.
— Вдыхаете или пьете? — уточнила подмастерье.
— Пью, — сквозь зубы вымолвил бретер. И, хотя подмастерье не интересовалась, коротко пояснил. — Старые раны. Болят.
— Пейте, — повторила Хель. — Каждый раз, когда будете приходить в себя… после. Держите заранее кружку воды, не холодной, разводите в ней пять капель и медленно выпивайте, небольшими глотками. После приема немного полежите и не торопитесь с едой, настойка должна подействовать.
— И какая мне с того польза?
— Те, кто «пьют», часто страдают прободением желудка, сужением глотки и кишечными заботами, — Шарлей обратил внимание на то, как свободно Хель оперирует непростыми, лекарскими словами. — Настой смягчит все это.
— Неужели… — Шарлей скептически приподнял бровь.
— Да. Проверено, — снова улыбнулась Хель. — Это очень ходовой товар… и проверенный.
— Ну что же… — бретер испытующе взглянул на нее, ища подвох. Так и не нашел, поставил флакон на столик, рядом с боевым молотом, решив, что разберется с этим на досуге, позже. — Благодарю. Сколько?
Хель опустила глаза и сделала что-то вроде книксена. Шарлей отметил, что девушка явно не дворянского происхождения, однако и не из простонародья. Движение у нее вышло… в меру утонченное, как у хорошей актрисы, причем не ярмарочной, а из настоящего театра.
— Это подарок, — неожиданно сообщила Хель. Но… Я была бы крайне признательна, если бы вы кое-что мне рассказали.