— Может быть, — ответила копейщица. — Только надо все хорошо-хорошо обдумать.
— Правда? — не поверила медичка.
— Правда, — сонно отозвалась Шена, похоже, усталость и сон все же взяли над ней верх. — Завтра поговорим.
Возбуждение нахлынули на Лену, как волна в шторм, однако столь же быстро ушло, забрав остатки сил. Лекарша закрыла глаза и погрузилась в дрему. Ей виделись горы, равнина, окаймленная невысокими холмами, что походили на могильные курганы. День светлый, без дождя, но пасмурный, в меру теплый, с легкой прохладцей. Отличное время для боя, жара и солнце не станут изводить латников, да и раненым будет немного легче.
Грядет битва.
* * *
Это видение тоже оказалось четким, ясным, без всяких эффектов помраченного сознания. Лена встрепенулась, было, испугавшись новой психоатаки, однако никто не ломился в ее разум, не топил в потоках чужой душевной боли. Просто видения, образ, который разворачивался сразу в нескольких направлениях. И Лена понимала происходящее, хотя никогда в жизни не видела настоящего сражения.
Грядет битва — и колонны выступали из лагерей поротно, змеясь, будто полчища муравьев на тропах. У противников было мало кавалерии, поэтому мериться силами предстояло главным образом пехоте. Не ополчениям, не дружинам и не «копьям», а настоящей пехоте, организованной, способной биться в строю, ротами, полками и баталиями.
Вот шагают копейщики, хотя правильнее назвать их пикинерами, они смешиваются с алебардистами. Алебардисты еще с кем-то… Деление условно — длинные древки венчают самые разные навершия, но все одинаково ужасны в своем предназначении. Все они в очень скором будущем начнут убивать и калечить. Есть пики, которые до поры устремлены в небо, и все остальное.
А вот мечники и стрелки, точнее застрельщики, они пойдут впереди, завязывая бой, пытаясь разогнать таких же, как они, «коллег» с противоположной стороны, а затем расшатать вражеский строй, сковать маневры. Здесь тоже собрался самый разный люд. Есть голозадые нищеброды, у которых даже стеганки нет, лишь топор да щит на веревке. А есть и серьезные люди в трехчетвертных доспехах, вооруженные двуручными саблями или полэксами. Пращников мало, лучников тоже не изобильно, в основном арбалетчики, даже рыцари-стрелки с юга и последних необычно много.
Военный механизм крутит свои шестеренки, противостоящие армии хорошо организованы, каждый заранее знает, где определено его место. Колонны разворачиваются, одновременно уплотняясь. Лена знает, с одной стороны полки именуют «баталиями», а с другой «терциями», хотя организованы они примерно одинаково, по единому подобию — квадраты и прямоугольники, ощетинившиеся пиками.