— Матриса? — бригадир вымолвил только одно слово. Подумал немного и сунул топор за пояс.
— Да, — Кай был столь же лаконичен.
— Давно они с герцогом договорились?
— Нет.
Сантели опять помолчал, глядя прямо в глаза Каю. Рыцарь пытался выдержать немигающий взгляд, в котором не было угрозы, только тяжелая печаль. И не смог. Опустил голову.
— Забавно… — вымолвил бригадир. — Я привык считать себя самым хитрым и недоверчивым. И так глупо доверился… Верно толкуют церковники, гордыня — грех.
— Будешь ей мстить? — осведомился Кай, уже зная ответ. Просто, чтобы заполнить тяжелую, горькую паузу. — Продашь корабль, на вырученные деньги начнешь войну бригад?
— Да. Но речь не о ней.
— Будешь мстить и мне?
— Как же так получилось? — Сантели ответил вопросом на вопрос. Он пытался скрыть боль в голосе, недостойную, принижающую его как бригадира, который не может жаловаться на жизнь и предательство. Отчасти получалось, но Кай слишком хорошо знал своего «сержанта».
— Я … многим тебе обязан, — Кай поставил меч острием вниз, оперся на крестовину, совсем как в студии, у волшебного зеркала. Взгляд рыцарь так и не поднимал, чувствуя, что теперь жалко звучит уже его «так получилось». — Но это моя семья.
— Да, семья стоит многого, — согласился бригадир. Вздохнул, снова качнул головой, рана была не опасна, но болела, противно, назойливо, словно болотный паук впился в голову и сосал кровь из разрубленного уха.
— Когда меня должны были убить по первому плану? — спросил бригадир. — Там, в гавани, или еще по пути?
— В Малэрсиде, после передачи картины, — прямо ответил Кай. — Но… — он прихлопнул ладонью в мокрой перчатке по крестовине. — Но я хотел сохранить тебе жизнь. После того, как ты не оставил меня на берегу, заложником.
— И как же? — саркастически вопросил бригадир.
— Переговорив с отцом. Он счел, что нет смысла договариваться с двумя компаньонами, если можно платить лишь одному. Я думал, что могу его переубедить.
— Видимо у кого-то изменились планы, — усмехнулся бригадир. — Или кто-то слишком нетерпелив.
Подошел Зильбер, сильно хромая. Протянул бригадиру ковш с морской водой. Коротко посоветовал:
— Полей на рану. Хель сказала, убережет от гнили.
Сантели молча взял ковш, наемник пошел обратно, стараясь не поскользнуться на мокрых камнях. Песок был почти не виден под слоем гальки и больших, обкатанных волнами камней. Бригадир склонил голову набок, подняв деревянный сосуд, пустил тонкую струйку холодной воды. Зашипел, как рассерженный мяур, когда соль злобно впилась в рассеченную плоть.
Кай посмотрел за спину бригадира. Там, дальше от береговой кромки, Хель собирала камни, складывая их в пирамиду. Еще дальше на вынесенном волнами бревне сидел Шарлей, внимательно рассматривая покалеченную руку. С таким видом, будто никак не мог привыкнуть к мысли, что перебинтованная культя без кисти действительно принадлежит ему.