В тот же день по пути в больничку Юрий Иванович узнал о разговоре в кабинете директора школы и об авторстве Лохматого; Табра, оказалось, это перевернутое Арбат, такое место в Москве.
Юрий Иванович с Гришей и с Леней пришли в кабинетик к директору школы с заявлением, что карту архипелага изготовили они сообща, что называется, купили Калерию Петровну. Директор, не подымая глаз — должно быть, при взгляде на свистуна Муругова у него к глазам приливала черная вода, ответил, что он не верит их россказням. Юрий Иванович настаивал, выталкивая слова пересохшим ртом. В таком случае ребятам будет предложено, сказал директор, по первому требованию повторить карту архипелага.
Друзья тут же с большой перемены, не отпрашиваясь, убрались в город. Вошли через служебный вход в Зимний кинотеатр, темный, гулкий, как пустой сеновал, в те времена в будни сеансы были только вечерами. Ошеломленные его дневной доступностью, ребята выбрались на свет открытой двери. В комнатке на фанерном щите стоял Лохматый, из-под его валенка виднелся воротник эсэсовского мундира, а дальше на поверхности щита лежал глаз, будто камень. Поразили огромные валенки Лохматого, купленные по списании у деповского работяги: мятые, испятнанные голенища, черные, пропитанные деповской грязью подошвы. Круглые следы, настолько валенки были бесформенны, как шашки, темнели на поле щита, расчерченном на клетки. Лохматый отказал им: назвались авторами карты архипелага — делайте карту сами. Из-за банок на подоконнике тянуло свирепым зимним холодом, ребята в своих пальтишках жались к противоположной, фанерной стене. Холод смешивался с сладковато-тошнотворными запахами красок.
Уступив, на обрывке оберточной бумаги Лохматый испанскими буквами написал названия арбатских переулков: Серебряный, Спасо-Песковский, Плотников. Время от времени запускал пятерню в свои кущи. Его мясистый нос толчками гнал пар. Лохматый вспоминал, названия каких арбатских переулков он переделал в названия островов. Затем одни на своих картах повесят латинские слова над островами архипелага, другие обрамят словами изгибы береговой линии, изображенной с преувеличенными подробностями. Да, у ребят окажется три карты — не умевший рисовать Леня позвал на помощь Васю Сизова — и каждая карта напоминала плохо выкрашенный забор. Ребята не сойдутся в подробностях и даже в количестве островов. Можно было позволить корявое исполнение, заранее было определено, что ребята покажут директору как бы черновики карты архипелага, вынутой неведомым образом из шкафа Калерии Петровны, — но разночтений-то позволить нельзя. Вздорными они выказали себя, глупыми, каждый упрямо мазюкал свое. Юрий Иванович до полуночи проводил у Сизовых, у них детям все позволялось, намял, истер колени, ползая по полу вокруг листа.