Встреча там была совершенно случайной. Якубович, увидев Грибоедова, сразу вспомнил о дуэли. И она состоялась.
Якубовича некоторые современники почитали за чудовище, называли даже животным. Что ж, он и оказался 14 декабря 1825 года на Сенатской площади, где горстка животных вывела на площадь обманутых солдат и молодых офицеров, чтобы разрушить Россию, а государя и всю его семью повесить на экономической (по словам придумавшего ее Пестеля) виселице.
Первым на высокой мачте корабля они мечтали повесить императора, к его ногам привязать петли и повесить императрицу и семилетнего наследника престола — будущего императора Александра II, ну а далее остальных членов императорской фамилии. Последователи затем в 1918 году свершили не меньшие злодеяния…
Мыслитель русского зарубежья Борис Башилов так рассказал о поведении Якубовича во время путча 14 декабря 1825 года:
«Якубович в день восстания ведет себя так: встретив Николая I, попросил его нагнуться (император был верхом. — А.Ш.) и не выстрелил (именно Якубовичу руководство путча поручило убить императора. — А.Ш.), а прошептал на ухо:
— Я был с ними и явился к вам.
Якубович вызвался уговорить мятежников, но, подойдя к восставшим, сказал:
— Держитесь, вас сильно боятся, — и трусливо исчез в толпе».
То есть он приложил руку к кровавой развязке, которая была неминуема после убийства еще одним подонком — Каховским — генерала Милорадовича.
Так вот Якубович, слывший отличным стрелком, потребовал продолжения четверной дуэли. Грибоедов, которому уже не хотелось даже вспоминать о дуэли 1817 года, о корчившемся на снегу Шереметеве, тем не менее вышел к барьеру, но намеренно выстрелил в сторону.
Однако это не остановило будущего бунтовщика Якубовича. Он стал целиться, но потом, видимо, все же посчитал, что такое убийство человека, намеренно давшего промах, не сделает ему чести, заявил, что номер не пройдет, и, вспомнив, что Грибоедов не только знаменитый уже поэт, но и талантливый музыкант, прекрасный пианист, решил сделать подлость. Он выстрелил Грибоедову в кисть руки, желая отрубить ее, но обрубил, к счастью, только часть мизинца.
Грибоедов впоследствии сумел при помощи изобретенной им самим накладки вернуться за клавиши и играть с не меньшим успехом.
Видимо, этот поступок Якубовича и привел к тому, что его стали именовать чуть ли не животным.
Ну а что касается дерзости в боях, так если она и была, что очень сомнительно, ибо звероподобные существа обычно трусливы, то она сопровождалась жестокостью, жестокостью, которой подвергались враги не только потому, что они враги, — этой жестокости в равной мере могли быть подвержены и члены царской фамилии, победи декабристы на Сенатской площади.