Меж них, окутанный плащом,
С седым, усатым казаком
Лежу — вдали штыки сверкают,
Лихие ржут, бразды кусают,
Да изредка грохочет гром,
Летя с высокого раската…
Трепещет бранью грудь моя,
При блеске бранного булата,
Огнем пылает взор, — и я
Лечу на гибель супостата. —
Мой конь в ряды врагов орлом
Несется с грозным седоком —
В мальчишеских мечтах этим грозным седоком был конечно же автор этих строк. И, конечно, он не мог не упомянуть о ранах на поле брани, которые не могут оставить равнодушными девичье сердце.
Военной славою забытый,
Спешу в смиренный свой приют;
Нашед на поле битв и чести
Одни болезни, костыли,
На век оставил саблю мести…
И ради чего все эти мечты? Да вот же, вот…
Одна ты в рощице со мною,
На костыли мои склонясь…
Поэт видел себя храбрым воином, получившим раны в боях. И никаких намеков на «скороспелый эротизм» не только в этом эпизоде, но и во всем «Послании к Юдину» не проглядывается. К тому же это ведь сон!
В восторгах чувства онемели…
Но что! мечтанья отлетели!
Увы! я счастлив был во сне…
Яркие воспоминания детства, воспоминания и о робких встречах, и о дерзких мечтах, о волшебных снах. Все это связано с селом Захарово и Большими Вяземами, и Государственный историко-литературный музей-заповедник А. С. Пушкина хранит память о тех годах.
Но вернемся к балеринам и к их любовным драмам. Действительно, драм было больше, нежели счастливых развязок любви. О многих представительницах этой волшебной профессии мало что известно. Даже имена не всех балерин сохранила история балета. А вот тех, кто сумел зажечь сердца поэтов или воспламенить любовь в сердцах сильных мира сего, мы знаем из многочисленных воспоминаний современников и других документов истории.
Так и с Овошниковыми. Наталье посвящено по меньшей мере пять стихотворений. И кем посвящено! Самим Пушкиным. Евдокия (Авдотья) известна нам опять же благодаря тому, что была возлюбленной приятеля Пушкина Всеволожского, да и сам Пушкин не раз упоминал о ней в письмах и стихах.
Нам неясна судьба Натальи. Хотя имя ее Пушкин обессмертил не только в посвященных ей стихах. Есть у некоторых биографов и исследователей и еще одно интересное предположение.
Выбирая имя главной героини своего бессмертного романа в стихах «Евгений Онегин», Пушкин остановился на имени Татьяна. Почему? Так и просится объяснение то, что лежит на поверхности:
Биограф Пушкина Лотман указывал, что поэт не случайно написал:
Впервые именем таким
Страницы нежные романа
Мы своевольно освятим.
Просто до выхода в свет «Евгения Онегина» имя «Татьяна» считалось «простонародным» и старомодным. А в черновиках даже значится имя… Какое бы вы думали? Наташа. Писатель Владимир Набоков (1899–1977) писал: «В черновике строфы (2369, л. 35) вместо имени Татьяна Пушкин пробовал для своей героини имя Наташа (уменьшительное от „Натальи“). Было это за пять лет до его первой встречи с будущей женой Натальей Гончаровой. „Наташа“ (как и „Параша“, „Маша“ и пр.) по сравнению с „Татьяной“ имеет значительно меньше возможностей рифмовки („наша“, „ваша“, „каша“, „чаша“ и несколько других слов). Это имя уже встречалось в литературе (например, „Наталья, боярская дочь“ Карамзина). У Пушкина Наташа появляется в „Женихе, простонародной сказке“ в 1825 г. (см. гл. 5, сон Татьяны) и в конце того же года в „Графе Нулине“».