***
«Коллинз совсем плох. Лежит прямо под камерой наблюдения. Все время бредит. Я говорил этой свинье, что надо меньше жрать. Звук передается плохо, но все бормочет и бормочет. Сегодня кричал. Нес какую-то чушь. Нет бы подумать о нашем исследовании, а он заладил про старую шахту и шахтеров. Что чувствует в себе инородное тело и все те симптомы, о которых говорили эти дураки. Такое ощущение, что они все там сошли с ума»...
Кто там и где сошел с ума, я бы с Альбертом поспорил, конечно. Но, думаю, в тот момент Альберт был еще не совсем плох. А вот дальше беднягу понесло. Читать стало сложнее, появилось больше медицинских терминов и сложных метафор, которыми он пытался описать появившихся мертвяков, и хрен поймешь, как это все правильно переводить. Несколько страниц было посвящено бутону, точнее, как оказалось, бедолаге Коллинзу.
Версия Альберта о причинах, почему его так раскособочило, мне не понравилась. Профессор особенно ехидно прошелся по пищевым привычкам, образу жизни, генетическим заболеваниям и телосложению бедного парня.
Общая теория, по крайней мере, та часть, что я осилил без словаря, мне показалась вполне адекватной. И если отфильтровать выпады в сторону коллег, которые пытались вылечить шахтеров, то звучало это как модифицированный ophiocordyceps unatellis.
«Искренне восхищаюсь и завидую тому научному эксперименту, который сейчас развернула природа. Воистину бесконечное количество испытуемых. Будь у меня подобные ресурсы, я бы уже заткнул всех скептиков. Что бы там не утверждал Гульдберг и не бредил Коллинз, я уверен, что это паразит. В этом виде неизвестный современной науке, но действующий по принципу и подобию, и я почти уверен, своему дальнему родственнику Ophiocordyceps unilateralis. Энтомопатогенный гриб, паразитирующий на муравьях, который напрямую не затрагивает мозг, но проникает в мышечные волокна. А со временем превращает носителя в собственную версию.
Что интересно, после заражения испытуемые действуют по-разному. И я бы поставил свою будущую Нобелевскую премию на то, что это шутка природы, — они организуются и формируют классы, свойственные муравьям. Рабочие или фуражиры — предположу, что это наиболее распространенный вид обычных зубастиков. Солдаты и охотники — периодически мелькают на экранах — у них длинные острые конечности или гладкое мускулистое тело. А больные из родильного отделения после поражения стали выполнять роль нянек, выращивая…вот здесь я еще не понял, необходимо больше наблюдений — или себе подобных, или формируя запасы корма…»