Обожженная ладонь довольно ощутимо болела. Просить мага вылечить еще и руку Феске не позволяла гордость, а сам он об этом не догадался. Поэтому, молча перенося жжение в пальцах, она принялась собирать в мешок котелки и посуду.
– Мы не можем это взять! – воскликнул чародей, заметив, что она делает. – Налегке мы будем двигаться быстрее. Одеяла, провизия – и больше ничего!
– Но ты же берешь с собой мешок, – произнесла Феска, показав пальцем на увесистую торбу, перекинутую через плечо чародея.
– Там магические артефакты, – ответил Кайл. – Они могут нам пригодиться.
С тяжелым вздохом ученица кинула их скромную утварь на пол.
– Свою сумку не оставлю! – заявила она.
Перекинув через плечо свернутое рулоном и обвязанное веревкой одеяло, Феска приготовилась к пешему походу до границы Норна. Кайл также закинул на плечо одеяло и взял сумку с артефактами и мешок с провизией. После этого он направил пульсары к выходу, и, еще раз взглянув на ужасных каменных истуканов, путники покинули древний заброшенный зал, в котором чуть не погибли.
Когда путешественники вылезли наружу, в пустыне был уже разгар ночи. На черном небе сияли яркие звезды и крупный серп луны. Как и предполагал Кайл, лошадей найти им не удалось. Вероятно, они успели убежать далеко. Идти вслед пешком в надежде догнать их не было смысла.
– Они же пропадут! – расстроенно проговорила Феска, глядя на далеко уходящую цепочку следов от лошадиных копыт.
Кайл пожал плечами.
– Если будем их искать, то сами пропадем, – заявил он и запустил в небо направляющий пульсар. – Нам все равно за ними не поспеть.
Феска понуро опустила голову.
– Холодно! – заметила она. – Совсем не как днем.
– В пустыне всегда так, – произнес Кайл, покрепче перехватывая поклажу. – Днем солнце раскаляет песок, а ночью он очень быстро остывает.
Маг отправился за своим пульсаром, а Феска устало поплелась за ним.
Идти по песку было тяжело. Ноги вязли, приходилось прилагать гораздо больше усилий, чем при ходьбе по обычной местности.
Кайл не говорил ни слова, и от этого Феска чувствовала себя неуютно. Она гадала, злится ли он на нее за то, что сразу не рассказала про перо и разговор с Мором о фениксе. Чтобы не мучить себя предположениями, через некоторое время девушка решилась нарушить мертвую тишину:
– Ты дуешься на меня?.. Из-за пера?..
– «Дуешься» – что за дурацкое слово! – резко воскликнул Кайл, разрезая, словно ножом, ночной покой пустыни. – Я не дуюсь. Я расстроен. Все идет совсем не так, как я планировал. Твой обман и заговор с магом дорог лишь маленькая часть моих неприятностей. Все против меня! Ну почему так, а?!