– Это как вне штата?
– Девушку не устраивали в оркестр официально, взяли как с испытательным сроком, на самом деле вызывали на подмену на случай болезни, отпуска или отгула кого-то из скрипачей. Она знала репертуар и не пропускала репетиций. Когда поняла, что её тупо используют, всё бросила и ушла. Так как официально скрипачку не оформили, адреса и паспортных данных никто не фиксировал.
– Как-то же они связывались с девушкой?
– По телефону, только администратор его не сохранил. И всё же он дал ниточку: несколько месяцев тому назад он случайно встретил девушку в одном оркестре. Команда молодых людей неплохо сыгралась, решила забить на гордость и амбиции. Они работали только под заказ. Выставили в интернете рекламу и взялись обслуживать корпоративы, частные вечеринки, свадьбы, сходняки особой публики и даже похороны.
– И что исполняли? – Елизавета Андреевна засмеялась. – Людвига Ван Бетховена, Мендельсона, Листа, Чайковского?
– Администратор поведал, что лабали всё и классические произведения, и русские народные напевы, и «Битлз», и «Квин» и, естественно, «Мурку». Любой каприз за ваши деньги! Так вот, я связался с дирижёром и выяснил личность девушки, – Краснопёров вынул из папки очередной листок. – Загайнова Елена Владимировна. Уроженка города Тулы, родителей нет, то есть когда-то были, но в четырёхлетнем возрасте ребёнка лишились родительских прав за алкоголизм и распутный образ жизни. Загайнова воспитывалась в детском доме города Тулы, посещала музыкальную школу, потом поступила в музыкальное училище по классу скрипки, закончила блестяще, подавала большие надежды, но долго не могла прибиться к солидному коллективу, пока не попала в коммерческий оркестр, где начала неплохо зарабатывать.
– У нас в стране бесплатно учат в школах и училищах? Мне кажется, даже петухи за здорово живёшь, перестали кукарекать!
– Я тоже поинтересовался, оказывается, из бюджета выделяются специальные средства на внешкольное образование детей из интернатов и детских домов. Девочке повезло, и плюс талант. Когда она попала в коллектив, то уже была замужем за Загайновым Семёном. Прописана на территории мужа в Горячевске, улица Цементников, дом семь, квартира пятьдесят пять.
– И что мужчина даже не пытался найти или это он от неё избавился?
– Нет, – мотнул головой Павел, – когда мы пришли по адресу, то дверь никто не открыл, а соседка поведала, что Семён опустился и превратился в запойного алкоголика после того, как потерял работу на цементном заводе. Лена поддерживала его изо всех сил, пока не имела стабильной работы, ночами мыла подъезды. На скрипке пиликала, но это раздражало мужа, нередко из-за дверей раздавался шум и ругань. Прожила молодая пара вместе чуть больше года, девушка подружками не обзавелась, а уж когда муж начал закладывать за воротник, вообще стыдно было кого-то в дом приглашать. Загайнова мы всё-таки допросили, когда наступило короткое просветление. Человек, опустившийся с трясущимися руками, среднего роста, субтильного телосложения. Он свою высокую, крупную жену просто бы не поднял. Кое-как выяснили то, что жена собрала вещи и ушла, в какой день это произошло, совсем не помнит, и искать её не собирался.