Комната оказалась почти под крышей, однако холодно здесь не было. Не хоромы, конечно, но жить можно… в некоторых командировках и похлеще бывало!
– Там, в конюшне, мои вещи на лошади. Сюда их принеси… – и ещё одна монетка перекочевала в руку провожатого. Я, правда, и тому мальчишке это же самое заказывал… но, ничего – авось, не подерутся.
Еда разнообразием не баловала. Щи вчерашние (блин, а почему не позавчерашние? Это, что за блюдо такое?), щи кислые, каши – аж две на выбор, квас… Ну, хлеб, как я понимаю, уже по умолчанию подразумевался…
Заказал кашу с мясом. Парень в белом переднике молча кивнул и неторопливо удалился. Странно, но вот чаю не предложили…
Несмотря на поздний вечер, народ в общем… м-м-м… зале… присутствовал в количестве. В одном углу гуртовалась кучка мужиков, за обе щёки что-то трескавших. Тут и там сидели уже небольшими компашками – по два-три человека. Одиночек, вроде меня, практически не имелось. Вообще, видимость была так себе, висевшие под потолком керосиновые лампы яркого света не давали. Поэтому, для того, чтобы что-то или кого-то повнимательнее рассмотреть, требовалось изрядно напрячь зрение. Ну, разглядывать мне тут некого… можно и отдохнуть. Поесть, наконец!
А с другой стороны…
Разбойник при мне не зря именно этот постоялый двор упоминал. Точнее, не сам Кондрат, а тот, кто ему приезжал указания давать. И где-то здесь сейчас должны быть те, кого он собирается ограбить.
Кто же это?
На грабеж выехало порядка полутора десятков бандитов. Значит, с учётом внезапности нападения, ограбляемых должно быть чуток поболее – ведь задача ставилась не просто чего-то там украсть, а поубивать всех нафиг. И кто тут подходит под это описание? Ну, разве что, те мужики, что в углу сидят – больше просто некому.
Хорошо, а мне-то какой резон лезть в эти разборки? Я не на службе, а борец за всеобщую справедливость из меня тот ещё…
Допустим, что я сейчас к ним подсяду и поведаю – мол, ограбить вас хотят! И если даже меня с ходу по известному адресу не пошлют, то вопрос напрашивается сам собой – а ты-то, мил друг, откель про всё это ведаешь? И придётся мне рассказать… что?
Свою историю? Прикинуться американцем, который вовремя из разбойничьего плена убёг?
Представим даже, что они мне поверят. Ясное дело, тотчас же сообщат в полицию. И она (вот уж совсем невероятное допущение) оных разбойников как-то сможет переловить. И что же оные разбойнички на допросе поведают?
Да не узнает никто из них во мне Пьера Махони!
Стало быть, я – самозванец неведомого роду и племени. Документы, неправомерно присвоенные, у меня отберут. Деньги и всё прочее, разумеется, тоже. Какой-такой трофей, ты, милейший, о чём вообще? Всё это пойдёт, разумеется, «в доход государства». Которое, надо думать, будет весьма удивлено, если хоть часть этих денег до казны вообще когда-нибудь доберётся… И начнут мне выматывать душу расспросами – как это ты, любезнейший, полтора десятка человек уконтрапупил в одиночку? Это с твоей точки зрения они разбойники – а у властей на этот счёт и своё разумение может быть! Кто тебе вообще на это право дал? Отчего в полицию сразу же не заявил? (Будто я знаю, где эту самую полицию тут искать… особенно, в глухом лесу…)