Будучи явлен купцу Добрынину, встречен был им со всем обхождением. Присутствовавший при сем представлении армейский капитан (давний знакомый купца), личность того офицера засвидетельствовал. Да впоследствии указал, что лейтенант сей службу отправлял в частях особенных, выучкою да обхождением своим ничуть не слабее наших казаков отличающихся. Зело ретивы они в бою, да к супротивникам своим жестокое обхождение имеют.
Прожив несколько дней в дому Добрынина, съехал сей офицер в направлении неведомом, никаких причин не обсказав, и известий с той поры не подавал никаких вовсе… По каковскому поводу купец зело гневался и сыскать того лейтенанта приказал…»
Данная беседа на этот раз происходила не в каком-нибудь там трактире – в самых, что ни на есть, авантажных апартаментах. И не у кого-нибудь – а у самого главы сыскной полиции Санкт-Петербурга Ивана Дмитриевича Путилина! И то сказать, попасть к такому человеку в гости было сложно, а уж удостоиться приватной беседы – и того труднее! Абы с кем он не то, что разговаривать не стал бы – и на порог бы не пустил! Однако ж одному из первейших богатеев города – купцу первой гильдии Афанасьеву, это вполне удалось…
И, понятное дело, не с кульком чая или пачкой денег он туда заявился – всё было обставлено по высшему разряду!
Это к околоточному без «подарка» запросто не зайдёшь – а тут совсем иные понятия существовали… Так что пришлось купцу всю изворотливость проявить, однако ж, усилия его тщетными не оказались!
– Премного благодарен вам, уважаемый Иван Дмитриевич, что согласились мне уделить толику малую своего времени! Понимаю, что дел у вас ноне преизрядно, посему дерзну отвлечь ваше внимание лишь на краткий миг…
– Да вы, любезный Дмитрий Нефедович, присаживайтесь! – указал на кресло возле своего стола глава сыскной полиции. – За ради людей деятельность наша проистекает, так что время вам уделённое, никак в ущерб ей пойти не сможет…
– Премного благодарствую! – вежливо поклонился Афанасьев, опускаясь в кресло.
– Чем вызвано посещение ваше? – наклонил голову главный сыщик Петербурга.
– Дак… – потёр висок гость. – Даже и не знаю, с чего начать…
– Не с приказчика ли вашего?
– Тако и есть, уважаемый Иван Дмитриевич! В самый корень зрить изволите – так и есть! Зело опечалил меня сей стервец поведением своим! Понимаю, что оправданию моему ничто послужить не может – при мне сей злодей обретался! И именем моим всяко по всю пору козырял…
– Случается и не такое даже, – согласился Путилин. – Не дано нам человека насквозь видеть, всякий ошибиться может, да…