Каждый день перед заходом солнца четыре окованные железом двери, расположенные по краям моста и при входе во внутренний дворик, запирались на множество запоров и засовов. При малейшем шуме тишину разрывали электрические звонки. Со стороны Сены опасаться было нечего: там возвышалась остроконечная скала.
И вот однажды в пятницу сентября на мосту, как всегда, появился почтальон. И по заведенному правилу тяжелую дверь приоткрыл сам барон.
Барон внимательно оглядел почтальона с ног до головы, словно прежде никогда не видел добродушное лицо и насмешливые глаза крестьянина. Тот, смеясь, сказал:
– Это я, господин барон. И никто другой не мог взять мою куртку и фуражку.
– Кто знает? – пробормотал Каорн.
Почтальон вручил барону стопку газет. Потом добавил:
– А теперь, господин барон, у меня есть новость.
– Новость?
– Письмо… к тому же заказное.
Живущий уединенно, не имевший друзей или знакомых, которые могли бы проявить к нему интерес, барон никогда не получал писем. Ему это письмо сразу же показалось дурным предзнаменованием, и он встревожился. Кто был таинственный корреспондент, который побеспокоил его?
– Надо расписаться, господин барон.
Пробурчав что-то невнятное, барон расписался. Затем взял письмо, подождал, пока почтальон исчезнет за поворотом дороги, и, сделав несколько шагов, облокотился о парапет моста. Разорвав конверт, он вытащил квадратный лист бумаги, вверху которого было от руки написано: «Тюрьма Санте, Париж». Барон посмотрел на подпись: «Арсен Люпен». Ошеломленный Натан Каорн прочитал:
«Господин барон!
В галерее, соединяющей две гостиные, висит картина кисти Филиппа из Шампани, которая мне очень понравилась. Картины Рубенса тоже пришлись мне по вкусу, а также картины Ватто. В правой гостиной я хочу отметить сервант в стиле Людовика XIII, гобелены Бове, круглый столик в стиле ампир с подписью “Жакоб” и сундук в стиле Ренессанса. В левой гостиной стоит стеклянный шкаф с драгоценностями и миниатюрами.
На этот раз я довольствуюсь этими предметами, которые, по моему мнению, легко сбыть. Прошу вас упаковать их надлежащим образом и отослать на мое имя (оплаченным платежом) на вокзал Батиньоль не позднее чем через неделю… В противном случае мне придется самому заняться их перевозкой в ночь со среды 27 на четверг 28 сентября. И, желая вознаградить себя за труды, я не ограничусь указанными предметами.
Прошу простить за беспокойство, которые я вам причинил, и принять мои уверения в глубочайшем почтении.
Арсен Люпен
P.S. Главное, не присылайте мне самую большую картину Ватто. Хотя вы заплатили за нее тридцать тысяч франков на публичных торгах, это всего лишь копия. Оригинал сжег Баррас во время одной из оргий, при Директории. Посмотрите неизданные “Мемуары” Гара.