— Хоть какой-то ориентир кроме снов, — я отцепил кожаную флягу от пояса. Сделал пару глотков воды и облегчённо выдохнул. — Дорогу назад точно отыщу. Не затеряюсь.
Я закинул рюкзак за спину, поправил лямки, закрыл глаза и попытался расслабиться. Попытался прислушаться к себе. Никакой тревоги я не ощущал. Я знал, что поступаю верно. Надо просто идти вперёд. Я должен стать тем идущим, что осилит дорогу. Жаль, конечно, что рядом больше нет того, кто всегда поддерживал добрым мяуканьем, гипнотическим взглядом или предостерегающим рыком. Но ничего не поделаешь. Вернуть его оттуда, где он сейчас прибывает, никому не под силу. Дальнейший путь — каким бы долгим он не оказался — мне предстоит одолеть самому…
…Ориентируясь по плохонькой карте, я шёл до самых сумерек. Когда солнце опустилось до уровня древесных крон, сильно похолодало и мне пришлось сделать остановку. Я осмотрел окрестности, активировал щит, выделил взглядом крупное дерево и повалил его. Нарезал дров и развёл огонь ещё до того, как сгустилась тьма. Влажный воздух быстро прогрелся и я с удовольствием втянул его ноздрями. Расстелил рулон из шкуры сунугая, присел у самого костра и держал над огнём руки. Затем полез в рюкзак, достал каравай всё ещё мягкого, но уже не совсем свежего хлеба, и прикончил его вприкуску с кусками вяленого мяса. Снял с огня небольшой глиняный горшочек, в котором закипела вода, бросил щепотку сушёных трав, полученных от Мелеи, размешал веточкой и оставил настаиваться.
Я не знал сколько времени придётся идти, но был уверен, что путь предстоит неблизкий. Хорошими дорогами, как я понял, в этом мире не пахло. Да ещё снег только-только сошёл. Так что месить грязь модернизированными кроссовками я буду долго. Осознавая всю сложность, я решил не терять времени. Поставил себе задачу двигаться весь световой день до самых сумерек. Высматривать ориентиры и места, где я могу переночевать. Хоть теперь мне нет нужды прятаться на деревьях, забывать про потенциальных хищников всё же не стоит. Кроме медведя и своеобразной разновидности рыси, я ещё не видел хищников в этом мире. Но надеялся, что огонь отпугнёт любого, кто решит продемонстрировать любопытство. А если не отпугнёт, у меня в рукавах припрятана ещё парочка козырей.
В течение двух очень коротких дней я шёл прямо и не сворачивал. Прислушивался к себе, ориентировался с помощью ренелара и ожидал услышать голос во сне, когда устраивался на ночлег. Тщательно хранимые в сухости листья дерева Юма я не потреблял умышленно, чтобы не заглушать голос. Я хотел его услышать. Но он ко мне не приходил. Он не желал со мной разговаривать, не желал наставлять. Ночуя на шкуре у небольшого костра, я прекрасно высыпался и каждым утром чувствовал себя полным сил. Ел нехитрую еду из запасов и снова двигался до самого вечера.