Предыдущий раз эти дни у меня закончились как раз перед тем, как пошла на свое последнее свидание. В этом мире я уже почти месяц. Обдумать дальнейшие действия не дала проснувшаяся во мне паника. У меня же нет гигиенических средств. Села, осматриваясь вокруг, и почувствовала, как льется. Подскочила с кровати и схватила полотенце, оставленное после душа на спинке кровати. Истерически шипя, засунула его в трусы между ног. Что за напасть? Почему ни в одной просмотренной фантастике не рассказывали, как в другом мире пережить месячные? В том же «Властелине Колец» – туча походов. И ладно, может, у других рас нет с этим проблем. Но Гермиона после четырнадцати таскалась, что ли, в Хогвартс с ящиком тампонов? А Элизабет Свон гоняла по миру без багажа. Как?
Теперь понятно, почему в фантастике обычно персонажи-мужчины. Ведь, черт возьми, месячные – это неэтично (и неэпично). Их нет в фильмах. Да даже как на унитазе сидят – показывают. Туалеты тоже есть – Гарри туда даже поболтать ходил. Месячных (цензура) как будто не существует! Вот и гадай теперь, попаданке обычной что делать-то?
Спазм в животе наложился на эмоции, я легла и расплакалась.
– Все в порядке?
От голоса Кощея за дверью я резко подняла одеяло и спряталась под ним. Не дай бог зайдет и увидит меня. Я от стыда умру.
– Все отлично! – прокричала хрипя (страх сдавил горло). – Только не входи!
– Вот же ж, то плачет по ночам, то стонет.
Ну и слух, оказывается, у скатерки! Я покраснела, потому что этой ночью мне снился довольно эротичный сон со мной и Кощеем в главной роли. Наверно, так мозг интерпретировал боль в животе и влагу… там. Конечно, логично, но как-то грустно, что, оказывается, секс у меня ассоциируется в первую очередь с болью. Хм, может, потому я так затягиваю с этим делом?
Как бы я не пыталась отвлечься, боль только сильнее накатывала. Но случилось самое ужасное… Кощей открыл дверь!
– Уйди, немедленно убирайся! Сюда нельзя! – Ура, у меня прорезался голос, правда, скатившись в истерический визг.
Кощей же заметил капли крови, упавшие, когда я ползала за полотенцем. В глазах Бессмертного было уже не просто беспокойство, а практически паника. С меня попытались содрать одеяло, я молча сопротивлялась. Кощей таки увидел то большое кровавое пятно, после чего резко, сквозь зубы выдохнул, придавил меня рукой к кровати, чтобы не дергалась, и сдернул с меня одеяло. А я – испачканная в крови с полотенцем между ног. Все, я умру со стыда. И даже если не сейчас, то когда-то потом, когда встречусь с ним глазами.
– Я не ранена, не больна. Перестал пялиться и свалил из моей комнаты, – прорычала и отобрала одеяло.