Ждала, когда он уйдет, чтобы поплакать, но до ушей донеслось слово «привидение». Я постаралась прислушаться, что опять мне пытался сказать Кощей. Но ему не было свойственно повторяться. Он уже разворачивался уходить.
– Постой, – я подбежала к нему и схватила за локоть. – Тут водятся привидения?
Он посмотрел на меня удивленно. Ну да, наверно, он уже мне что-то объяснил, пока я предавалась боли и унынию. Но Кощей постарался терпеливо, как маленькому ребенку, повторить:
– Да, но ты их не увидишь, так как не имеешь никаких магических сил.
– А сейчас… тут… есть кто-то… из них? – Меня затрясло, и я цепче обхватила локоть Кощея. По идее, хорошо бы его тоже игнорить, чтобы понял, от чего он отказался. Вот только я без его присутствия чувствовала себя слишком беззащитной, чтобы мне доставало уверенности полелеять свою гордость.
– Да.
Я не следила за выражением лица Кощея во время ответа, а испуганно оглядывалась в поисках привидения. Нет, лучше не стоит показывать испуг. Решила смотреть в одну точку внимательно, чтобы призрак решил, что я его вижу.
– Призрак у тебя за спиной.
Суть этой информации плюс пугающе низкий бас солиста «Рамштайн» доконал мои нервы, и я, взвизгнув, подпрыгнула. Затем спряталась за спину Кощея. Выходить оттуда уже не собиралась. И дело было не только в призраке. На полу в месте моего прыжка лежало черное полотенце.
Я стояла голая за спиной Кощея и прицепилась пальцами к его бокам. Кощей попытался повернуться, и я взвизгнула еще громче, чем от привидения:
– Не оборачивайся!
Так, что же делать, что же делать? Конечно, хорошо бы воспользоваться ситуацией и показать понравившемуся мужчине, что он теряет. Но, к сожалению, мое смущение совершенно точно не позволило бы это сделать. Ни один мужчина, кроме брата и отца, не видел меня да даже просто без лифчика. В нашей семье было строго с личными границами, и мы всегда стучали в дверь чужой комнаты.
Что же можно сделать в такой ситуации? Невольно посмотрела на напрягшуюся шею Кощея. Опять его вены вздулись так, как… Холод из-за потери спасающего от прохлады комнаты полотенца сменился на ощущение тепла внутри.
В мелодрамах героини обычно начинали что-то пытаться сделать, в итоге падали и попадали в еще более неловкие ситуации. Я к демонстрации своего тела не была готова, поэтому лучше основные действия переложить на собранного Кощея. Так, стоп.
– А этот… привидение, он все видит? – Голос мой уже заранее дрожал от гнева.
– И даже комментирует. Хорошо, что ты этого не слышишь. – В тоне Кощея звучало напряжение с помесью насмешки.