Младший Силкорн помолчал, а затем пробормотал:
— Я и сам знаю, как отвратителен… И всё же вот как-то так и проходит моя жизнь! Теперь Вы знаете всё, герцог… И… Что делать мне?! Как мне жить дальше? Как, Ланакэн?! Я, наконец, повстречал зеленоглазых, которых смогу достать!.. Даже такой…
Шальная надежда коснулась ума наследника Шамула:
— Какой рукой ты клялся?
— Правой… Мне хотелось дольше чувствовать эту боль, напоминающую мне о моём преступлении, — чуть слышно прозвучал ответ, на который надеялся Осилзский.
— Что же… Я не смогу освободить твою душу от чувства вины, а от клятвы тебя освободила сама судьба. Руки ведь уже нет. Следовательно… Твоя клятва отвергнута, Фрис. Кажется, только этим и смогу помочь. Не следует за свои грехи мучить других. Причём тут полукровки-то? А? Я накажу тебя очень жёстко, если узнаю, что ты не послушал моей воли. Но… Не они виноваты в твоём несчастье. Совсем не они.
Бывший пахарь отвернулся и пошёл обратно, стараясь не слышать сдавленные всхлипы обессилевшего соратника за спиной. Почему-то чётко осознал: больше Силкорн не станет гоняться за гибридами. Его истеричный порыв хоть как-то следовать своей клятве провалился за бессмысленностью.
Раст, проходя мимо, заглянул из любопытства в класс, где обучались грамоте теперь дети. Хотел узнать о Ситтиане, но в столь ранний час там, конечно, никого не ожидалось. Однако натолкнулся на Лаури, привычно выполняющего ежедневный комплекс упражнений для поддержания себя в надлежащей форме. Одетый лишь в набедренную повязку, это странное существо привычно выкладывается по полной в давно доведённом до автоматизма ритуале. Из любопытства остановившись посмотреть, Флет поразился тому, что полукровка оказался отнюдь не настолько слаб, как ожидалось. Несмотря на сильно отличающиеся от привычных для воина занятий, его действия, иногда переходящие в энергичный танец, явно требуют больших затрат сил, ловкости и выносливости. То кувыркается, то ходит на руках, то внезапно срывается в танцевальные па, требующие недюжинной сноровки и гибкости. Чисто случайно заметив наблюдателя, резко остановился, подошёл к человеку, стремительно кинулся на колени, поклонился, а затем привычно вытянулся, становясь так, чтобы подчеркнуть достоинства стройного мускулистого тела. Постарался унять прерывистое дыхание, но не особо получилось после того бешеного темпа, с которым только что двигался. Боец смущённо заметил:
— Тебе бы меч… Не подозревал, что ты такой… Я думал… ты слабый…
— Нет. Слабыми быть нельзя. Тогда долго клиентов не выдержишь, и им будет скучно. Не надо меч… Я… Не надо, — хрипло пробормотал гибрид. Щека нервно дёрнулась. И по его побледневшему лицу ветеран Сопротивления без усилия угадал, какие картины всплыли в разлохматившейся голове.