— Мою смерть придумало правительство, — неловко поправился Шалимов, — чтобы скрыть собственное фиаско и беспомощность перед террористами. За мной охотятся убийцы, а мы с вами устроим охоту на них. Ну, как? По-моему, это тема не для жалкой радиопередачи или статейки. Это тема для книги, самого потрясающего документального бестселлера в истории журналистики.
— Заманчиво, — сказал Корин. — Но что можем противопоставить мы вдвоем… Едва ли не всемирному заговору, по вашим словам?
— Я пришел к вам, потому что верю вам… Дима верил. Как у журналиста, у вас должны быть определенные связи… Или подходы… Словом, это ваша кухня, вам лучше знать. Мы обязаны найти выход на группу людей — в спецслужбах ли, в полиции или администрации — к которым мы… К которым я смогу питать доверие. Тогда я передам им информацию, ведущую напрямую к террористам, в обмен на заботу о сохранении моей жизни. А вы опишете все это в книге.
И тут Корин совершил ошибку, абсолютно непростительную для профессионала. Известие о том, что у Шалимова имеются важнейшие сведения для Коллинза, заставило его почти непроизвольно сделать то, что сам он всегда считал грубейшим промахом в работе, — поторопиться.
— Такие люди есть, — бухнул Корин без предисловий.
Шалимов искоса посмотрел на него:
— И почему я должен им верить?
— А почему вы доверились мне?
— Потому что вы рисковали собой, спасая моего брата в Москве…
Это было правдой. Но в Швейцарии Коллинз получил пулю, загоняя в угол вместе с Кориным банду доктора-убийцы Ферреро.
— Так кто же эти люди? — настороженно осведомился Шалимов.
— Фрэнк Коллинз, полковник ЦРУ.
Корин рассчитывал, что упоминание о ЦРУ произведет на Шалимова впечатление. И произвело, но совершенно противоположное рассчитываемому. Корин не учел, что в мозгу человека, получившего воспитание и образование в СССР, навсегда отпечатаны подсознательные матрицы, а в них запечатлен не самый привлекательный образ американской разведки.
Шалимов побледнел. ЦРУ! Корин хочет отдать его в лапы ведомства, где все продажны с ног до головы. Уж в ЦРУ агенты террористической организации наверняка чувствуют себя как дома. Какое счастье, что он не успел рассказать Корину о Саманте… Но как теперь выпутаться, черт… Неужели влип окончательно?!
Корин взглянул в побелевшее лицо Шалимова.
— Вам нехорошо?
Заботливый вопрос подсказал Шалимову ход.
Вместо ответа он прикрыл глаза и начал медленно сползать с сиденья. Встревоженный Корин наклонился над ним. Шалимов резко выпрямился и нанес ему сокрушительный удар ребром ладони по шее, вложив в него всю силу. Даже из неудобного положения удар вышел великолепный. Корин не успел среагировать, поскольку не ожидал выпада.