«Ситроен» Корина неспешно вывернул из-за угла улицы Риволи и покатил в сторону Сен-Дени — исторического центра Парижа, где в седьмом веке и позже королевские кортежи направлялись на службу в Нотр-Дам. Теперь улица Сен-Дени сверкала бесчисленными зеркальными витринами секс-шопов и прочих похабных заведений, переселившихся сюда с бульвара Клиши и Пляс Пигаль. Золотое летнее солнце слепило глаза. Корин опустил дымчатый козырек над ветровым стеклом, спасаясь от прямых жалящих лучей.
Он припарковал машину возле входа в любимый ресторанчик «Латойя», почти пустой в эти утренние часы. С тех пор, как Стефи уехала в Германию, дабы распорядиться недвижимостью в Мюнхене, Корин старался питаться вне дома — вид словно осиротевших стен навевал тоску. Он звонил в Мюнхен каждый день по два раза, да и уехала Стефи ненадолго, и все же сильно скучал.
Люди, внесшие его в таинственный список под номером пять и основательно покопавшиеся в его биографии, во многом ошибались, в частности, в отношении его семейного положения. Корин не был женат на Стефании Джонсон, несмотря на все ее настояния. Его прошлое, когда он оказывался втянутым в мрачные и кровавые события и чудом остался жив, неопределенное настоящее и совсем уж туманное будущее не давали права на покой и уверенность — две вещи, которых он жаждал всей душой и которых был лишен.
Корин заказал подошедшему официанту легкий завтрак и бутылку минеральной воды — жара усиливалась. Он бросил взгляд на часы. Попросил принести телефон и позвонил в Мюнхен, в отель, где остановилась Стефи. Никто не ответил. Корин с досадой положил трубку.
На мгновение в зале стало темно — вход загородила могучая широкоплечая фигура. Корин знал этого человека, они познакомились в Неаполе, быстро прониклись взаимной симпатией и часто обедали вместе в ресторане «Латойя» во время наездов Александра Эпилгейта в Париж.
Эпилгейт служил под началом полковника Коллинза, и сперва их контакты с Кориным носили чисто деловой характер — майор помогал в обработке материалов последней операции Корина. Однако открытый, приветливый Эпилгейт постепенно растопил лед недоверия, хотя близкими друзьями они и не стали.
Эпилгейт сразу прошагал к барной стойке, не заметив сидящего в углу Корина. Он выглядел серьезно-озабоченным и пробыл в ресторане не более пяти минут, позвонив кому-то и выпив бокал освежающего напитка. Корин на секунду задумался. Не имеет ли хмурый вид майора отношения к недавнему звонку Коллинза?