Но хорошо, что другая часть моего сознания продолжала четко работать.
Публика вошла в раж, на хрупком девчачьем теле появились первые кровавые следы.
Пора.
Я проскочил между трибунами и оказался под последним сектором. Дальше — вольеры с живностью, их я уже видел. Между трибуной и стенкой вольера не было уже никаких факелов. А главное — там я уже был, знакомое место.
И я уже даже прикинул, как буду его преодолевать. По крышам вольеров, конечно. Там два прохода, один из которых примыкает к воротам арены, а второй упирается в глухую стену. А с той стороны — проход, калитка, тренированная память даже подсказала расположение чахлых кустиков, за одним из которых я в прошлый раз прятался.
Я подождал особенно громких воплей публики, подпрыгнул, ухватился за верхний край крыши и бросил тело наверх. Распластался по плоской покатой крыше вольера. Теперь аккуратно. Если слишком сильно поднять голову, то мой силуэт могут заметить на фоне неба.
Почти добрался до конца ряда. Оставалось только спуститься вниз, проскользнуть в калитку, и вот я уже на заднем дворе… И тут я услышал тихий девичий голос.
— Мама, они нас убьют?
— Помолчи, Арина, ты спрашиваешь уже в третий раз… — усталый женский голос с явственными истерическими нотками.
— Галка рассказывала, что страшные слуги Матонина похищают людей, а потом охотятся за ними как за диким животными, — снова сказала девочка. Почему-то ее голос звучал совершенно спокойно. И даже как будто с любопытством. — На нас тоже будут охотиться?
— Да замолчи ты! — отмахнулась мать. Похоже, это те женщины, которых привезли в том же грузовике, на котором я проскочил в поместье. Клетка — вторая от начала.
— Я ей не поверила, а она сказала, что он трупы на свалку выкидывает, — девочка не спешила выполнять пожелания матери и продолжала говорить все быстрее и быстрее. — Там целая яма с трупами, я сама видела! А еще Галка сказала, что того, кому удается спрятаться от охотников, оставляют в живых и платят приз в десять тысяч соболей.
— Твоя Галка брешет, — сказала мать. — А ты веришь всему. На свалке есть яма, куда свозят трупы тех, кого не похоронили. Всякое нищее отребье.
— Нет, мама, там были не нищие! — воскликнула девочка. — И они были все изранены, бродяги так не выглядят!
— Зачем ты мне говоришь все это, Ариночка? — устало пробормотала мать.
— Это все из-за тебя, — жестко отчеканила девочка. — Отец решил от тебя избавиться, потому что ты с ним плохо обращалась!
— Не смей, — прошептала мать. — Просто у отца появилась другая, молодая… Когда ты будешь взрослой, то…