Оранжерея обнаружилась на третьем этаже. Собсвтенно, не то, чтобы это была прямо оранжерея… Просто просторная комната с множеством горшков, кадок и ящиков с разными экзотическими растениями. Похоже, этот Шпак весьма увлеченная натура.
Массивная фигура куркуля, завернутая в бордовый шелковый халат размером с небольшой дирижабль, восседала на низком диванчике. Перед ним на столике с гнутыми ножками стояло блюдо с виноградом. Он отщипывал по ягодке и отправлял в рот. А на его объемном животе возлежала книга. Впрочем, на столике была не только миска с виноградом, но и листок бумаги, явно письмо.
— Что происходит, Корней?! — капризно сказал Шпак. — Я же ясно приказал тебе…
— Мы его очень хорошо попросили, господин Шпак, — сказал я. Уловил движение, которое он собрался сделать, и быстро выхватил у него из-под руки листок.
Пробежал глазами. «Богдан Лебовский, бла-бла-бла, за информацию про место — тысячу соболей, за живого — пятнадцать тысяч соболей». Надо же, Матонин объявил за меня награду! Интересно, кто художник? Сопровождающий объявление портрет и правда был даже похож…
— Сколько в доме человек, господин Шпак? — спросил я.
Шпак сделал вид, что не услышал мой вопрос, и продолжал сверлить взглядом Корнея. Тот побледнел, потом его шея покрылась красными пятнами. Да твою ж мать… Я кивнул Натахе, она толкнула Корнея на диван, под толстый бок своего хозяина.
Потом она сняла с плеча дробовик и направила ствол в сторону Шпака и Корнея.
Внимательно посмотрела на их лица, нахмурилась, подняла дробовик и пальнула над их головами в стену. С посеченной картечью стены посыпалась штукатурка. И наконец-то с лица Шпака сползло спесиво-недовольное выражение хозяина положения. А появился здоровый испуг.
— Господин Шпак, я доставил в ваш загон мамонтов, которых вы заказали в питомнике Вавиловой-Бесстужевой, — сказал я. — Я хотел бы получить свои деньги. Пятнадцать тысяч соболей. Оплатите мою работу, и я уйду.
Я перевернул бумажку с объявлением о награде за меня. Оказывается, это была не просто бумажка. На другой стороне было написано быстрым почерком:
«Этот Богдан Лебовский угнал у Матонина шагоход. Совершенно точная инфа, я не мог ошибиться. Так что если он объявится на шагоходе, телеграфируй мне немедленно, и я пришлю тебе людей.
Еще он может быть не один, а с рыжей бабой и Степаном Кулемой, его ты должен помнить. В общем, придержи его, остальное я сделаю сам, деньги поделим».
Вместо подписи стояли инициалы. В.К. Очень информативно, ага.
— Ты отправил телеграмму, толстый? — спросил я, обращаясь сразу к ним обоим. Натаха грозно свела брови и прицелилась прямо с лоб Шпаку.