Сместившись к дверному проёму, Карл осторожно выглянул наружу.
— Всё, пойдём.
Подойдя ближе, я осознал, что до сих пор ничего не знаю о его планах. И решил этот момент исправить.
— А куда? У вас и тут база есть?
Разведчик с сожалением цокнул языком.
— Откуда? Мы же не ЦРУ и не ваши. Финансирование слабое, людей почти нет. Половина и стрелять не умеет, — пожаловался агент.
Вспомнив, как он отстреливал людей в кафе, кивнул.
— Ну да. Всё так плохо, что ты меня в центре Москвы вытащил из под носа груды вооружённых людей вокруг, даже глазом не моргнув. Так куда мы сейчас?
— К местным. Тебе надо разорвать связь со вторым проводником. Иначе мозги окончательно спекутся, а переход может возникнуть спонтанно. Не в ФРГ, что уже неплохо. Но вести будет всё равно в Изнанку Германской империи. Ничем хорошим это не пахнет.
Тут я согласен. Перспектива сойти с ума, а потом умереть, меня совсем не прельщала. Но был ещё один момент, который я сразу подметил.
— Местных? Они тут есть? И нахрена нам к ним? — с удивлением уточнил я.
Судя по тяжелому вздоху, диалог ему надоел. Но не настолько, чтобы вернуться к угрозе оружием.
— Единичные счастливчики из попавших сюда выживают. Некоторые на достаточно долгий срок, чтобы завести детей. Плюс, имеются разумные аборигены. У части которых вполне достаточный уровень интеллекта, чтобы вести переговоры. А вот от других нам надо держаться подальше. Что касается плана — нам нужно противоядие, которое у них есть. Гремучая смесь из разного дерьма, что встречается не так часто. Сам я не соберу. Просто не успею.
Он достал из под плаща ещё две блестящие ампулы. Таких же, как та, что я воткнул себе в руку чуть раньше.
— Надо наполнить. На случай, если нужно будет экстренно свалить отсюда. Видишь, там сбоку загогулина? Дёрнешь за неё и портанешься назад. Сюда можно пробиться с одной, а вот обратно каждому нужна своя.
Когда я воткнул иглу в руку, неожиданно понял, что боль отсутствует. А потом осознал ещё один факт — несмотря на то, что игла точно не вошла в кровеносный сосуд, стеклянный сосуд всё равно наполняется кровью.
— Это магия, — поинтересовался я?
— Это технологии, — ответил он с превосходством.
Отдав ему одну ампулу, засунул вторую в карман.
— Почему я такой спокойный?
— Последствия слияния. Мозг медленно плавится. Та дрянь, что я тебе дал, тормознёт процесс на два-три дня. Но потом всё вернётся назад.
— Печально, — поделился я своей грустью.
— И не говори, — подтвердил он. — Я бы тоже расстроился.
Через секунду он вынырнул за дверь. Чуть поколебавшись, я отправился следом. И мы побрели по улице, поглядывая по сторонам. Карл Шмидт невозмутимо зыркал, как будто бывает тут каждые выходные, попивая пиво посреди разрухи и жаря постапокалиптические бургеры. А вот я чувствовал себя не в своей тарелке. Покосившиеся дома с пустыми проёмами окон, ржавые автомобили, некоторые из которых уже превратились просто в куски металла. Серое мрачное небо над головой.