Он распахивает плотно задернутые прикроватные занавеси. Анна лежит в сорочке, плоская, как тень, только холмом вздымается огромный шестимесячный живот. В парадной мантии ее положение было почти незаметно. Если б не тот священный миг, когда Анна лежала ниц на полу, ему, Кромвелю, было бы трудно поверить, что королева Англии и это тело, распростертое, словно жертва на алтаре, – груди под сорочкой выпирают, босые ноги отекли – и впрямь одно.
– Матерь Божья, и дались вам эти женщины Говардов! Для такого безобразного мужчины вы слишком самоуверенны. Дайте я на вас посмотрю. – Она поднимает голову. – И это темно-красный? Слишком мрачный. Так-то вы исполняете мои приказы!
– Ваш кузен Фрэнсис Брайан сказал, что я похож на ходячий синяк.
– Кровоподтек на теле политики, – смеется Джейн Рочфорд.
– Справитесь? – спрашивает он с сомнением, почти с нежностью. – Вы устали.
– Она выдержит. – В голосе Марии нет и следа сестринской гордости. – Разве не для этого она рождена на свет?
– Король видел? – спрашивает Джейн Сеймур.
– Король гордится ею. – Он обращается к Анне, вытянувшейся на своем катафалке: – Сказал, никогда еще вы не были так прекрасны. Прислал вам это.
Анна издает слабый звук, что-то среднее между благодарностью и стоном: опять алмаз?
– И поцелуй, который я посоветовал королю доставить самому.
Она не протягивает руку за подарком, и он испытывает почти непреодолимое желание положить кольцо ей на живот и удалиться. Вместо этого он передает подарок ее сестре.
– Пир начнется, когда вы будете готовы, ваше королевское величество, не раньше. Хорошенько отдохните.
Она со стоном выпрямляется:
– Я готова.
Мэри Говард бросается к ней и начинает неумело, по-девичьи, словно гладит птенца, растирать ей поясницу.
– Поди прочь, – недовольно бурчит помазанная королева. Она выглядит больной. – Где вы пропадали вчера? Толпа приветствовала меня, я слышала собственными ушами. Говорят, народ любит Екатерину, на деле женщины ее просто жалеют. От нас они получат больше. Они еще полюбят меня, когда родится ребенок.
– Но, мадам, – вступает Джейн Рочфорд, – они любят Екатерину, потому что она дочь помазанных монархов. Смиритесь, мадам, они никогда не полюбят вас… больше, чем любят сейчас… Вот и Кромвель вам скажет. Их чувства не имеют отношения к вашим достоинствам. Так вышло. Стоит ли обманываться?
– Довольно об этом, – произносит Джейн Сеймур.
Он оборачивается и видит нечто удивительное: малышка выросла.
– Леди Кэри, – говорит Джейн Рочфорд, – мы должны облачить вашу сестру. Проводите мастера Кромвеля. Наверняка вам есть о чем поболтать, так что не нарушайте традицию.