– Конечно могу. Пожалуйста, встаньте.
Камиль встал, отряхнул одежду.
– Вы меня пугаете, – сказал Робеспьер. Он вернулся к столу, где писал письмо, снял очки, поставил локти на стол, и прикрыл глаза ладонью. – Метафоры – это хорошо. Я люблю метафоры. Метафоры людей не убивают.
– Они убивают меня. Если я еще раз услышу о вздымающихся волнах и рушащихся зданиях, я выброшусь из окна. Я больше не в состоянии этого выносить. Вчера я видел Лакло. Под конец я испытал такое отвращение, что решил действовать самостоятельно.
Робеспьер надел очки и дописал фразу.
– Меня пугают гражданские беспорядки, – сказал он.
– Пугают? Да на них вся надежда! Мирабо преследует собственные интересы, но будь у нас вождь, чье имя ничем не опорочено…
– Я не знаю таких в Национальном собрании.
– Это вы, – сказал Камиль.
– Я? – Робеспьер дописал предложение. – Мирабо зовут Светочем Прованса. А знаете, как прозвали меня? Свечой Арраса.
– Со временем, Макс…
– Со временем, понимаю. Считают, мне следует потолкаться среди виконтов и усовершенствовать ораторские навыки. Нет. Со временем, возможно, мне найдут применение. Но если это случится, со мной будет покончено. Мне не нужны их взятки и обещания, их тайные сборища, кровь на руках. Пусть ищут другого избранника.
– Но в глубине души вы же ощущаете себя избранником судьбы?
Робеспьер опустил глаза на письмо. Он размышлял над постскриптумом. Потянулся за пером.
– Не больше, чем вы.
Воскресенье, двенадцатое июля, пять утра.
Д’Антон:
– Камиль, на эти вопросы нет ответов.
– Нет?
– Нет. Вы посмотрите, уже рассвело. Пришел новый день. Это вы виноваты.
Камиль спрашивал: допустим, я заполучу Люсиль, но как я обойдусь без Аннетты? Почему я не способен ничего достичь? Почему мой памфлет не публикуют? Почему отец меня ненавидит?
– Ладно, – сказал д’Антон. – Отвечу коротко. Зачем вам обходиться без Аннетты? Залезайте в постель к обеим, вы справитесь, не думаю, что это первый случай в истории.
Камиль смотрел на него с изумлением:
– Ничто вас уже не шокирует?
– Я продолжу? Вы не способны ничего достичь, потому что вы всегда в горизонтальном положении. Допустим, вас ждут там-то, но вас нет, и люди говорят: господи, какой же он рассеянный, но я-то знаю, проснулись вы с лучшими побуждениями и даже отправились туда, где вас ждали, но по пути встретили кого-то, и что же? Вас затащили в постель.
– А там и день прошел, – сказал Камиль. – Вы правы, как вы правы.
– На чем основана любая карьера… впрочем, не важно. Так вот. Ваш памфлет не опубликуют, пока ситуация не изменится. Что до вашего отца, при чем здесь ненависть, просто он слишком о вас печется, как я и как множество других людей. Господи, до чего же я от вас устал.