— А я заявляю, что этот их хозяин Кырбоя женится на бобылке Ээви и поселится с ней в Катку, так что Ээви станет хозяйкой Катку, если только сама захочет, — в тон девушке ответил Виллу.
Ээви ничего на это не сказала, только придвинулась к Виллу и словно в благодарность за эти слова погладила его больную руку, погладила и наклонилась к ней, будто хотела ее поцеловать, но не поцеловала — Виллу почувствовал лишь, как на руку закапали слезы.
— Не плачь, — сказал он и, чтобы переменить разговор, спросил: — Мать-то как?
— Она долго не протянет, — ответила Ээви, утирая слезы.
— А старый Андрес по-прежнему грозится после смерти матери прогнать тебя из хибарки? — спросил Виллу.
— По-прежнему, — подтвердила Ээви. — Не дальше как сегодня грозился. Сказал, что не мне сдавал хибарку, а матери, что я поселилась здесь незаконно, без его согласия. Грозится снести хибарку, не то она еще завалится да придавит кого-нибудь, плати тогда пострадавшим.
— Так ведь мать еще не помирает, — утешил ее Виллу. — Старый человек, вот ей и неможется, вот и болит у нее все; разве ж это значит, что смерть близко.
— Нет, близко, теперь уже близко, — сказала Ээви. — Сдается мне, она и до копки картофеля не дотянет.
— Неужто Андрес тебя так сразу и выгонит? Что ему приспичило с этой хибаркой? — возмутился Виллу. — До сих пор никого не придавила, не придавит и тебя.
— Не в том дело, придавит или нет, а тяжело мне будет жить, когда матери не станет. Ведь тогда я от мальчика ни на шаг не смогу отойти, — пожаловалась Ээви.
— Здоров он? — спросил Виллу.
— Что ему делается, — ответила Ээви, — он ведь ничего не понимает. Уже полон рот зубов.
— Не грусти, вот подрастет, будет нам помощником, от меня-то не больно много проку. Я попробую с отцом потолковать, может, он разрешит тебе с мальчиком в Катку перебраться, когда твоей матери не станет; а до тех пор вам придется здесь жить, — заметил Виллу.
— Само собой, — согласилась Ээви.
Они немного помолчали, потом девушка спросила:
— А ты не расскажешь мне, как все это случилось?
— С рукой и с глазом, что ли? — спросил Виллу.
— Да. Почему вдруг взрыв произошел? Раньше такого не случалось, ведь ты уже давно там камни взрываешь, — продолжала Ээви. — Люди говорят, будто ты пьян был, будто ты отправился туда из-за кырбояской барышни, хотел пальнуть в ее честь, ради ее удовольствия.
— Я и сам не знаю, для чего я туда пошел, — ответил Виллу. — Взбрело вдруг в голову, вот я и позвал с собой всех, кто был на празднике. Не иначе оттого, что пьян был; оттого я, видно, и отплясывал так, что чуть не ввязался в драку с парнями. С тех пор как я из тюрьмы вышел, все передо мной нос задирают. Я бы показал им, сволочам, где раки зимуют, да только хозяйка Кырбоя помешала, — хозяйка, а потом Микк.