— Ну да, на отца с матерью времени не хватило! Не звонишь, не пишешь, живы старики или сандалии откинули, тебе все одно. Женился, а жену даже не показал.
Роман Петрович отшучивался (эта манера лучше всего подходила для разговоров с отцом):
— Да что ты, батя: все ворчишь и ворчишь… Не такой плохой у тебя сын. Вот сегодня деньжишек вам с маманькой перевел. А что до жены… то не хотелось видеться мельком. Летом закатимся к вам на Волгу на целый месяц, вот тогда и познакомишься со снохой. Учти: перед соседями краснеть не придется, краля что надо!
Положив трубку, Беловежский задумался: что же общего у отца с и. о. начальника главка Трушиным? У отца не было ни лысины, ни хрящеватых прижатых ушей. Да и лица совсем разные — у Трушина треугольное, с узким острым подбородком, а у отца квадратное, широкое. Но что-то общее было, было… пожалуй. Отношение к людям. Они ведут себя так, как будто к каждому у них имеется свой счет, малый или большой, от каждого требуют ответа. Откуда это шло, что давало им такое право — требовать у других ответа?
___
Новый шофер Игорь Коробов мягко остановил машину у заводоуправления. Пока Роман Петрович шел к подъезду, встречные люди улыбались, кивали ему. По обращенным к нему приветливым лицам, улыбкам он догадался, что все уже знают, что этот молодой парень, еще недавно занимавший на заводе должность начальника производства, теперь — их новый директор, что рады этому и ждут от него чего-то хорошего и радостного для себя. Оправдает ли он эти надежды?
Беловежский поежился. Он верил в себя, и все же, все же… где достать недостающие четыре процента к годовому плану? Ведь корректировки он у Трушина не выпросил… Об этом ему сейчас предстояло сообщить своим товарищам по работе.
Беловежский прошел в кабинет, нашел клавишу переговорного устройства и попросил вызвать своих ближайших помощников — «по списку». В глубине души он жаждал теплой встречи, добрых слов и напутствий. Однако и заместитель директора по общим вопросам Фадеичев, и секретарь парткома Славиков, и молодой Сабов, назначенный совсем недавно на освобожденное Беловежским место начальника производства, и заведующая отделом кадров Веселкина ограничились только кратким «Поздравляем!». А главный инженер Хрупов и вовсе ничего не сказал, даже не подошел поздороваться, отделался сухим кивком и уселся поодаль на стуле, стоявшем между диваном и огромными напольными часами фирмы «Мозер».
Общую сдержанность можно было объяснить. Все, исключая самого Беловежского, считали вопрос о его директорстве давно решенным. От его поездки в Москву ждали не приказа о назначении, а того, как проявит себя новый директор в новой роли, с чем приедет, с какими новостями. Может быть, не признаваясь в том себе, жаждали хотя бы небольшой, но удачи. В конце концов, разве они здесь, в Привольске, виноваты, что им запланировали такого поставщика, который до сих пор еще из строительных лесов не вылез? И разве корректировка плана в этих условиях не была бы вполне оправданной, даже законной?