Воротясь в кабинет, он посмотрел на часы. Скоро шесть. Он взял шляпу и вышел. Прошел пустой двор, зашагал по Каупен-стрит. Следовало бы, конечно, зайти в больницу и справиться о юном Уиксе, но он решил отложить это. Такое оттягивание было вполне в его характере. Проходя по площади, он слышал голоса со стороны клуба шахтеров. Голоса доносились глухо, говорили ему о чем-то ненужном и далеком. Он знал, что никаких беспорядков быть не может, слишком глупо в такое время опасаться беспорядков.
Однако Артур ошибался. Факты изредка опрокидывают всякую логику. И события этого вечера, 14 декабря, вовсе не доказывают, что Артур рассуждал неверно. Они просто произошли, вот и все.
Собрание в клубе началось в шесть часов. Оно продолжалось недолго. Геддон принял меры к тому, чтобы оно было непродолжительным. Политика Геддона была ясна: он не хотел допускать беспорядков. Касса Союза была в плачевном состоянии и не выдержала бы никаких неурядиц. Тактика Геддона сводилась к тому, чтобы запугать Артура, держа его в неизвестности и тревоге целые сутки, а затем на другой день приехать и поторговаться с ним, добиться обратного приема Берта Уикса, выплаты ему компенсации, ну и еще чего-нибудь для ровного счета. Но больше всего Геддон стремился попасть поскорее домой, переменить носки, которые были мокры, так как ноги у него сильно потели, сесть пить чай в сухих носках и домашних туфлях, а затем с трубкой в зубах погрузиться в кресло у камина. Геддон был уже не молод, чувства в нем остыли, ненависть молодых лет уже не пылала, а только тлела. Он действовал еще достаточно энергично, но руководила действиями не столько голова, сколько ноги. Он со стремительной быстротой провел собрание, отчитал Джейка Уикса, внес в протокол кратко изложенное мнение Гарри Огля и заторопился уходить, чтобы поспеть на поезд в Тайнкасл в шесть сорок пять.
Но на ступенях подъезда он остановился, немного оторопев при виде толпы, собравшейся на улице. «О, черт побери! – сказал он про себя. – Чего это им здесь понадобилось?»
Здесь было человек пятьдесят мужчин, в напряженном ожидании толпившихся у дверей и разговаривавших между собой. Большую часть толпы составляли безработные.
Очутившись перед таким скопищем людей, Геддон счел должным обратиться к ним с речью. Он засунул руки в карманы, нагнул вперед голову и коротко объявил:
– Слушайте, ребята. У нас сейчас тут было заседание, обсуждали сегодняшний случай. Мы не допустим издевательства ни над одним членом нашего Союза. Я не буду поддерживать неправильного увольнения. Но пока мы это дело отложили. Я вернусь сюда завтра для дальнейших переговоров. Вот и все, ребята.