И он уносится к пляжу с копьем в одной руке, мачете в другой и рюкзаком на спине. Все смотрят ему вслед.
– Джефферсон! – кричит Мэг. – Джефферс, вернись!
Уже стемнело, когда Мэг возвращается в лагерь и падает на песок рядом с братом.
– Ну молодец, поздравляю, ты его вытурил! Он уже заделал собственный лагерь.
Майло стонет.
– Согласен, не стоило на него наезжать. Просто я дико устал и не мог заснуть из-за боли в лодыжке и мошкары. Пожалуй, пойду к нему и извинюсь.
– Не надо, пусть побудет один. Извинишься утром. Он расположился у скалы, – она указывает в нужном направлении, – ближе к джунглям.
На ноги поднимается Джесси:
– Я его найду. Нехорошо, что он там один.
Онор изъявляет желание к ней присоединиться. Чувство вины, возникшее с уходом Джефферса, достигает пика, и Дэнни касается руки своей девушки:
– Я с вами. Мне тоже нужно извиниться. Я и в джунгли-то отправился отчасти, чтобы его побесить.
– Господи! – стонет Мэг и начинает смеяться. – Какие вы все драматичные. Сядьте! Реально, Джефферс в полном порядке. Он просто хочет побыть в одиночестве, прояснить мысли. Утром все будет нормально.
– Ну, не знаю, – неуверенно хмурится Дэнни.
– Серьезно, Дэн, вы его только раззадорите. Ничего с ним не случится, успокойтесь!.. Хм, тут найдется хоть один фруктик, а? Помираю с голоду.
Дэнни настолько устал, что его мутит, тем не менее он ворочается в хижине и никак не может найти удобную позу для сна. Матрас из банановых листьев, показавшийся забавной диковинкой в первую ночь, теперь слишком тонкий и бугристый. Спальный мешок пахнет сыростью; Дэнни бы и рад его отбросить, только тот защищает от крабов, ползающих ночью, а также от мошек, комаров и москитов, которые беспрерывно жужжат, не давая заснуть.
«Еще три ночи», – напоминает он себе, затягивая веревочки спальника вокруг лица. Осталось продержаться всего три ночи, и к ним примчится лодка, чтобы забрать с дурацкого острова в уютный отель со шведским столом, теплым душем и чистой одеждой.
Сквозь сон прорывается крик Онор. Дэнни резко садится и глядит во тьму, сбитый с толку и дезориентированный; сердце бешено колотится в груди. Костер опять затух, и видны лишь блики лунного света, танцующие в черных волнах. Дэнни часто моргает, пытаясь разобраться, где заканчивается сон и начинается реальность, но крик не прекращается. Наоборот, лишь усиливается, пронзая уши и наполняя сознание, вынуждая его зажмуриться от боли. Внезапно в грудь что-то ударяет, он инстинктивно отшатывается, пытаясь избежать очередного удара, и еще одного, и еще. Боль развеивает дымку в сознании, Дэнни вскидывает руки, защищаясь от тумаков брыкающейся девушки – ее глаза закрыты, она лопочет что-то невнятное.