– Дальнейших действий? Вы имеете в виду полицию?
– Что вы! Зачем полиция?.. Или на это есть причины? – Тон резко становится официальным. – Если вы считаете нужным обратиться в полицию, я, разумеется…
– Нет-нет, не надо! Наверное, обычное недоразумение, как вы и говорили. Я сначала прощупаю почву со своей стороны, попытаюсь разобраться, – выкручиваюсь я.
Разговоров с полицией мне совсем не хочется.
Еще раз требую подтверждения, что моих сыновей отпустят только с мужем и со мной. Кладу трубку, хватаю ключи от машины и мчусь в школу.
По дороге судорожно перебираю варианты. Начинается дождь. Ветер гнет деревья.
Вспоминаю Дебору. Как она под конец рассердилась и выгнала нас. Жаль, что мы ее зря потревожили. Нет, на подобное злодейство Дебора точно не способна! А как она возилась с нами, когда мы гостили у Кэрол в детстве! Она не поступила бы так низко!
Неужели Кэрол?..
Руки невольно впиваются в руль. Вспоминаю наш последний телефонный разговор. Холод. Вранье. Отговорки.
Вспоминаю ее двойную игру в Париже.
Колокольчик на фото профиля.
Надо срочно рассказать Салли. Как же не хочется, представляю ее реакцию… Вспоминаю, какой колючей Салли была в машине по дороге из Кента. Опять скажет, что не надо было все это затевать.
А потом… мысли невольно возвращаются к событию, которое мы всю жизнь безуспешно пытаемся забыть. Тот страшный день. Кровь. Отчаяние. Невероятность происходящего.
Я превышаю скорость, по щекам текут слезы. Сворачиваю к футбольному полю.
Торопливо утираю щеки рукавом свитера. Как же я счастлива видеть Сэма и Гарри – они стоят на автобусной остановке с кучкой ребят. Гарри задирается – размахивает спортивной сумкой и бьет брата по ноге. Раз, другой, третий – последний удар выходит слишком сильным, учительница делает замечание. А я совершенно не сержусь, лишь испытываю огромное облегчение. Они на месте. Живы-здоровы.
Машу рукой учительнице, она кивает в ответ, делает пометку в списке и отпускает мальчишек. Они бегут по тротуару к машине.
– Что на ужин? – сразу спрашивает Сэм.
– Ну как? Выиграли?
– Мам, это тренировка. Там не выигрывают. Что, опять жаркое? Ненавижу жаркое!
Я оборачиваюсь и смотрю на сыновей – красные щеки, грязные мордашки; чтобы не пугать их, я сдерживаю слезы и жгучее желание сжать их в объятиях. Остается только молиться, что я своими действиями не подвергла самых дорогих существ риску.
– Понятно – жаркое!
Он вкладывает всю силу своей ненависти в последнее слово, и на секунду мне кажется, что ничего не случилось – обычный вечер, обычные споры.
Я недавно приобрела мультиварку, и она стала поводом для постоянных ссор. На мой взгляд, мультиварка – чудесное изобретение. Спасение для работающей мамы. А им, видите ли, не нравится жаркое…