– Бет не упоминала про возраст. Так что скажете, Мэтью?
– Это уже чистой воды преследование – вот что я скажу. Сначала сообщение в «Фейсбуке», потом звонок. Есть ли реальная опасность? Сложный вопрос. Если бы кто-то действительно явился в школу и попытался забрать детей – тут сразу в полицию, понятное дело. Что касается звонка… Возможно, пустая угроза, чтобы сильнее задеть Бет. И вас.
Мэтью внимательно наблюдает за Салли. При упоминании полиции ее поведение меняется.
– Вы сказали, что Кэрол не была вам рада. Что не надо было ее разыскивать. Дебора ведь тоже сердилась?
Салли, мрачнея, кивает.
– Салли, послушайте, я не хочу лезть не в свое дело; вам думать противно, что старая подруга причастна к сообщению и случаю со школой. Но сдается мне, насчет Кэрол вы рассказали далеко не все.
Мэтью выжидающе молчит, потом добавляет:
– Она бывает эмоционально нестабильна? Представляет опасность для окружающих?
Салли закусывает губу.
Мэтью снова ждет ответа. Глаза Салли подозрительно блестят, отчего у него щемит сердце. Ему меньше всего хочется что-то выпытывать и расстраивать ее. Однако звонок в школу меняет дело. Сообщение в «Фейсбуке» – мелкая пакость по сравнению с этим.
– Салли, я просто хочу помочь. И обязательно помогу, но мне нужно, чтобы вы были откровенны.
Она смотрит пристально, словно что-то взвешивает в уме, затем переводит взгляд на озеро, потом снова на Мэтью.
– Что-то случилось, правда? С Кэрол…
Салли молчит.
– Очень плохое? Вы поэтому не говорите?
Салли еле сдерживает слезы, Мэтью вспоминает перемену во взгляде Кэрол на школьных фотографиях.
Салли молчит, вытирает тыльной стороной ладони сначала один глаз, затем другой, лезет в карман за носовым платком.
– Давайте пойдем, Мэтью? Я замерзла.
Резко встает, начинает собирать тарелки и контейнеры.
Вот черт!
– Простите! Не хотел вас расстраивать!
Мэтью подавлен. В неловком молчании они убирают посуду, Салли сворачивает скатерть. Она прячет глаза, а он не знает, что его больше расстраивает – то, что он испортил конец первого свидания, или то, что тут скрывается нечто более серьезное, чем показалось вначале.
Бет, настоящее
Прошло три недели со времени странного звонка. Сообщений больше не приходило, и, наверное, я должна успокоиться. Но не тут-то было.
Я пребываю в постоянном смятении, словно в кошмарном сне.
Придумываю отговорки, чтобы не смотреть вечерние новости, чем расстраиваю Адама. У нас традиция устраиваться по вечерам перед телевизором с чаем и диетическим печеньем. Ворчать на положение в стране, призывать мир к порядку. Мы с Адамом всегда разделяли страсть к новостям. Адам по натуре добряк, и мне нравится смотреть, в какое бешенство его приводят нерадивые политики. Я и этого теперь лишена – как только слышу заставку новостной программы, вспоминаю о школе и впадаю в панику; образуется стена между мной и Адамом. Меня сковывает ужас при мысли о том, что нас, возможно, ждет в будущем. Поэтому я вожусь на кухне, переупаковываю школьные обеды, делаю вид, что убираюсь. Бедняга Адам думает, что я избегаю не новостей, а