– Конечно. Но нужно раскаяться.
В уголке исповедальни поблескивает в полоске света паук; я вспоминаю капли дождя на травинках и вдруг понимаю – исповедоваться бессмысленно. Смотрю на решетку, отделяющую меня от священника, молча открываю дверь кабинки и ухожу.
* * *
– Бет, ты слышишь? Бет! – Окрик Стеллы возвращает меня в студию.
– Да, конечно! – вру я, холодея – неизвестно, что я пропустила и о чем они говорят.
Почему я не осталась дома?
– Извините, сейчас…
Судорожно перерываю заметки, откашливаюсь, режиссер тем временем ставит рекламу.
– Эдриэнн, заставка пошла!
Посади вместе шесть человек, один всегда будет доминировать – будь то гости на званом обеде, герои телевизионной передачи или случайные попутчики в поезде.
Пяти минут не прошло, а уже понятно – словесный понос Луизы не остановить. Она во всех смыслах затмевает остальных. Начиная с ярко-оранжевой блузки и заканчивая ярой решимостью не дать никому слова вставить.
– Когда человек свой, это сразу понятно! – заявляет Луиза, всем телом подавшись к Эдриэнн – та, напротив, слегка отворачивается к остальным в надежде оживить дискуссию. – Это чистая химия! Сродни влюбленности!
– Химия? – поднимает брови ведущая.
– Ради всего святого, пусть Шейла что-нибудь скажет! – вопит Стелла в микрофон – у бедной Эдриэнн даже глаз дергается. В аппаратной душно, я ерзаю на стуле и глотаю воду из чашки. Вода запрещена рядом с микшерами и прочим оборудованием, однако мне все равно.
– Третья камера! – командует Энди, отводя внимание зрителя от оранжевой блузки.
– А почему вы перестали общаться тогда – много лет назад? – спрашивает Эдриэнн у Шейлы.
– Грустная история… – тихо и застенчиво начинает та.
Третья камера, дай крупный план! Только медленно!
Я таращу глаза, гипнотизирую Шейлу – «продолжай!», однако напрасно.
– Из-за детей! – выкрикивает Луиза.
Как будто участвует в викторине и первой нажала на кнопку.
Черт! Обратно на четвертую! Кто-нибудь, заткните ее!
– Я забеременела первенцем без проблем, а у Шейлы не ладилось – да, дорогая? Эндометриоз[7]. Они все попробовали. Все позиции перебрали.
Дальше Шейла сидит, потупив взор, а Луиза повествует, как прочла в журнале, что если после секса полежать пятнадцать минут, задрав ноги, шансы увеличиваются. Рассказала Шейле. Велела засечь время – не меньше пятнадцати минут. Так и не зачали!
– Не выходило у них, вот она и стала завидовать, – объявила Луиза.
– Я не завидовала.
– Ну, неважно. А потом мы переехали – мужа перевели в другое место. В общем, разошлись пути. Но мы всегда скучали друг по другу – да, дорогая?