Появившаяся в квартире женщина суккубом не была, да и серьги у нее висели в положенном месте, но вот что-то эдакое неуловимое, то ли инфернальный блеск в миндалевидных с поволокой глазах, то ли тяжелая в два обхвата иссиня-черная коса, перекинутая на грудь, сразу давали понять – это именно она, "демоническая женщина".
Не дав мне произнести ни слова, демоническая женщина с надрывом воскликнула:
– Я же сказала, за ремонт отдам деньги на следующем месяце!
Видя, что я не отреагировала никак, демоническая женщина, заломила руки:
– Зачем же вы ходите?! Вы же видите, – она широким жестом обвела захламленную комнату, – у меня ничего нет! Ничего!
– Оличка! – кинулась к ней Светка, и зарылась в подол явно импортного плаща. – Тётя хорошая.
– Так вы не из управы? – округлила глаза женщина.
– Ннет, – покачала головой я.
– И не от Василия? – с затаенной надеждой продолжила вопрошать она.
– Нет, – уже более твердо произнесла я.
– О! – радостно захлопала в ладоши та, – это же прекрасно! Прекрасно!
Она сбросила в сторону опрокинутого стула плащ, и, оставшись в темно-синем узком платье с расшитыми серебряной люрексовой нитью рукавами и воротом-стойкой, плюхнулась на кровать, нимало не смущаясь наличием там каляк-маляк от помады, и оживленно продолжила:
– Вы только представьте! Эти ужасные отвратительные люди… соседи снизу требуют, чтобы я поменялась с ними квартирой! – она слегка наморщила лоб, – так вы точно не из управы?
– Нет, не из управы, – подтвердила я, – и точно не от Василия. А вы мать Светы?
– Это Оличка! – возмущенно крикнула мне Светка и принялась с громким треском отламывать кукле руку.
– Светлана! – поморщилась женщина, – прекрати шуметь, пожалуйста. – У меня опять мигрень начнется.
Светка послушно переключилась на менее громкое выдергивание остатков кукольных волос.
– Не говорите так! Не люблю, когда меня так называют, – с виноватой полуулыбкой развела руками "демоническая женщина", – мы с отцом Светланы познакомились на первом курсе культпросвета, все так быстро завертелось, молодые были… Затем он ушел, а я должна расплачиваться за нашу ошибку одна. Знаете, как мне тяжело…
– Ольга, извините, но… – начала я, но была категорически перебита:
– Ну что вы, какая же я вам Ольга? – с тихой полуулыбкой взмахнула ресницами "демоническая женщина". – Называйте меня Олечка.
"Да чёрт с тобой, хоть бурундуком", – внутренне я уже начала злиться, но виду не подала:
– Олечка, а вы живете здесь, в этой квартире?
– Но вы же видите?! Видите?! – Олечка подскочила с кровати и, нервно ломая руки, заходила туда-сюда по комнате. – Разве это жизнь?! Я – творческий человек, мне нужно много репетировать, а эти мерзкие соседи, они же совсем не понимают, что искусство…